"Э.Каннингем. Лидия" - читать интересную книгу автора

получается? Все служащие нашей дурацкой компании днями напролет елозят на
задницах, протирая портки, и только и умеют, что отдавать приказания. Ни
один даже не пытается созидать. Случись так, что для спасения компании
любому из вас потребовалось бы на скорую руку сляпать какое-нибудь
стихотворение или придумать мало-мальски сносную мелодию, и - все: компания
ухнула бы в небытие, как Римская империя. Кстати, вы догадываетесь, почему
я разговариваю с вами в таком тоне?
- Нет, Харви, скажи мне.
- Скажу, не бойтесь. Потому что я вам необходим. Потому что без меня
вы потеряете уйму денег и вылетите в трубу. На всю компанию у вас не
наскребается и дюжины извилин. Вот почему вы вынуждены торчать здесь и
безмолвно выслушивать, как я вас поношу. И поделом вам! Сказать по чести,
Хантер, меня от вас блевать тянет. Вот ей-ей!
Он велел мне катиться к черту и отвалил, хлопнув дверью. Что ж, если
не считать знакомства с Лидией, то это было моим первым по-настоящему
приятным достижением за весь день. Увы - оно оказалось недолговечным. Да, я
одержал победу, наорав на Хантера. Да, меня не уволили и даже посулили
пятьдесят тысяч за вырученное колье. Но, чем больше я думал, тем более
нереальной и недостижимой начинала мне казаться эта проблема.
Вошла Мейзи Гилман и с места в карьер заявила, что, нахамив Хантеру,
я здорово усложняю жизнь остальным сотрудникам.
- Как насчет хоть капельки сочувствия к мелкому люду? - спросила она.
- Не к мелкому люду, а к мелким умишкам, - огрызнулся я.
Мейзи кивнула и сказала, что еще мне это припомнит.
- Почему ты не женишься, Харви? - спросила она. - Вокруг столько
прекрасных девушек, которые приучили бы тебя более приветливо относиться к
окружающим. А у тебя под рукой всегда будет объект для порки, на котором ты
сможешь срывать свой дурной нрав.
- Твои шутки с изрядным душком, кроме того - я уже был женат.
Выкладывай, что там у тебя на Дэвида Гормана?
- Тебе известно, что он уже окончательно умер?
Признаться, я постоянно сомневаюсь насчет Мейзи - то ли она и впрямь
полная дурочка, то ли прикидывается. Правда, в толике здравого смысла я бы
ей точно не отказал. Я признал, что смерть Гормана новостью для меня не
является.
- В прошлом июле ему исполнился семьдесят один год. Тихий и скромный
был старикан, мухи не обидит. Родился в Лейпциге, в Германии. В двадцать
два года переехал в Берлин. Написал три пьесы, из которых одна имела шумный
успех. В Первую Мировую войну служил солдатом. Затем стал театральным
режиссером, а потом и продюсером. Весьма удачливым...
- Откуда ты все это почерпнула?
- От его знакомой, Сейди Клингер. И еще из "Истории берлинского
театра" Гуттермана. А также...
- Понятно, продолжай, - кивнул я и почти сразу припомнил, что Сейди
Клингер была дизайнером, и что она также присутствовала на злополучном
званом ужине у Сарбайнов в тот воскресный вечер.
- В двадцать седьмом году женился. Жена умерла от рака. У них был
один сын, который погиб в результате несчастного случая. Жутко невезучая
семья, Харви. Как и многим другим евреям, ему пришлось бежать из Германии.
В тридцать седьмом году он перебрался в Англию, без гроша в кармане. Целый