"Элейн Каннингем. Эльфийская песнь ("Арфисты" #8) " - читать интересную книгу автора

рядом с мечом. В качестве испытания зазвучала довольно легкомысленная
песенка. Через несколько минут меч начал подпевать. На этот раз его голос
не только повторял слова и музыку, но и подстраивался под хорошо
поставленный тенор Данилы.
- Значит, у тебя баритон, но мне кажется, с этим можно смириться, -
прокомментировал молодой маг, но остался доволен результатом своего труда.
Уже с двенадцатилетнего возраста Данила изучал магию под строгим
руководством своего дяди Хелбена Арунсуна. Вначале его занятия держались в
секрете - во избежание общественного протеста, и первые опыты закончились
довольно болезненными неудачами. Однако мальчик проявил яркий талант, и
вскоре Хелбен решил официально признать его своим учеником. Но Данила не
согласился. Он был уверен, что сможет достичь больших успехов, только если
его способности будут держаться в секрете. Богатство и положение в обществе
обеспечивали ему доступ в круги, недосягаемые для большинства Арфистов.
Кое-кто подозревал, что юноша не так прост, как кажется на первый взгляд,
но большинство считали Данилу дилетантом и щеголем, преуспевающим любителем
музыки и магии, недалеким поклонником моды.
Вот и сейчас, сидя на богатом ковре среди вышитых подушек, Данила Танн
выглядел таким, каким представлялся в обществе, и чувствовал себя
совершенно непринужденно в окружении предметов роскоши. Даже его костюм был
подобран в тон общей цветовой гамме комнаты. Свободные брюки, шелковая
рубашка и бархатный камзол были выдержаны в темно-фиолетовых тонах, под
стать им были и высокие, до колен, замшевые сапоги. По словам его
компаньона Арфиста, в таком костюме он похож на ходячую виноградную гроздь,
но Данила был доволен своей одеждой. По случаю вступления в гильдию
виноторговцев он заказал себе полный гардероб в фиолетовых тонах, поскольку
этот цвет был самым популярным в здешних краях. К слову сказать, новый
гардероб и небольшой запас аметистовых украшений были довольно скромной
платой за благосклонность местных жителей.
Данила продолжал пение, пока серебряный серп молодого месяца не
поднялся в небо. К тому времени меч выучил балладу, и удовлетворенный юноша
убрал оружие в ножны, а ножны пристегнул к поясу. Покончив с делами, он
поднял лютню и снова стал играть и петь. Среди жителей Глубоководья он
приобрел известность как автор занятных песенок, но теперь, когда его никто
не слышал, Данила наслаждался своей любимой музыкой - балладами величайших
бардов прошлых веков.
Сигнал тревоги магического ограждения прозвучал в комнате настойчивой
трелью и оборвал песнь на середине куплета. Посторонний звук казался
совершенно неуместным, однако молодой человек мгновенно отложил лютню и
вскочил на ноги. Один из магических барьеров, поставленных им вокруг
гостиницы, был нарушен незнакомцем. Данила подскочил к столу, стоящему у
открытого окна, и взял в руки небольшой шар. При этом сигнал тревоги затих,
а в центре сферы проявилось изображение. Возникшая в глубине сцена вызвала
невольную улыбку на губах юноши.
Двумя этажами выше, на крыше гостиницы показалась стройная женщина с
длинной веревкой в руке. Она двигалась совершенно бесшумно и почти не
выделялась на фоне темного небосклона; только волшебная сила кристалла
давала возможность рассмотреть непрошеного гостя. Свободной рукой Данила
потянулся к графину с эльфийским эликсиром, припасенным для подобных
случаев.