"Виктор Михайлович Кандыба. Непознанное и невероятное: Энциклопедия чудесного и непознанного " - читать интересную книгу автора

словами, доступными массам, но оно может и расплескаться, не слившись в
единый поток; именно это случилось в Чехии в XV веке.
Сходно, но не совсем, произошло в те же годы освобождение Франции от
власти английского короля Генриха VI и его союзников-бургундцев, которые
стремились оторваться от Франции, несмотря на то что их герцоги носили
фамилию Валуа. Жанна Д'Арк, лотарингская девушка, говорившая по-французски
с немецким выговором, никогда не спасла бы Орлеана, ни короля, ни родину,
если бы ее окружали только прохвосты - придворные дофина и его фаворитки
Агнессы Сорель, а не было бы ни Дюнуа с Ля-Гиром, ни маршала Буссака,
капитана Потона де Сантрайля, ни отчаянных латников и умелых арбалетчиков,
которым оказалось достаточным услышать только два слова:
"Прекрасная Франция" - формулировку этнической доминанты, чтобы
понять, за что стоит бороться до победы, хотя и до этого за дофина
сражались те, кто не хотел "стать англичанином". И Аввакум был не одинок;
огненные страницы его автобиографии читали и перечитывали люди, готовые на
самопожертвование ради того, чтобы они чтили.
И опять-таки сила "старообрядчества" была не в доводах разума; до
спокойного спора с никонианами у них дело ни разу не доходило. Да и защищал
Аввакум вовсе не древнее православие, а привычное, что отнюдь не одно и то
же. Никон выписал из Венеции лучше издания греческих текстов по патристике,
издаваемые братьями Альдами, для сверки и как образцы. Аввакум же требовал
исправления служебников по русским переводам ХШ-ХГУ веков. Эти переводы
были очень красивы, но менее точны, нежели подлинники ГУ-У веков. Протест
старообрядцев против ярких красок на иконах основан на привычке к ликам,
потемневшим от времени. Андрей Рублев и Феофан Грек писали яркими красками,
что к XVII веку было позабыто.
Значит, не отдельные пассионарии делают великие дела, а тот общий
настрой, который можно назвать уровнем пассионарного напряжения. Механизм
этого явления блестяще описал Опостен Тьерри при анализе победы Гуго Капета
над Каролингами, в результате чего сложилось ядро французского этноса:
"Народные массы, когда они приходят в движение, не отдают себе отчета
в той силе, которая их толкает. Они идут, движимые инстинктом, и
продвигаются к цели, не пытаясь ее точно определить. Если судить
поверхностно, то можно подумать, что они слепо следуют частным интересам
какого-нибудь вождя, имя которого только и останется в истории. Но эти
имена получают известность только потому, что они служат центром притяжения
для большого количества людей, которые, произнося их, знают, что это должно
обозначать, и в данный момент не испытывают потребности выражаться более
точно". Да, но это значит, что все рассмотренные нами события имеют в
основе, точнее - в глубине, этническое наполнение. И Александр, и Сулла, и
Ян Гус, и Аввакум должны рассматриваться как участники разных этногенезов в
разных фазах и регионах. Так, через выделение индивидуальных
психологических абрисов мы пришли к этнопсихологии как началу истории
народов.
Накопление или растрата? Вспомним, что открытие биохимической энергии
живого вещества было сделано В. И. Вернадским, когда он сопоставил скопища
саранчи с массой руды в месторождении. Саранчи было больше, и летела она
навстречу смерти. Так что же ее толкало? В поисках ответа было создано
учение о биосфере как оболочке Земли, обладающей антиэнтропийными
свойствами. Но ведь люди - тоже часть биосферы. Следовательно, энергия