"Виктор Михайлович Кандыба. Непознанное и невероятное: Энциклопедия чудесного и непознанного " - читать интересную книгу автора

получить вполне определенные сведения, как это и происходит при
психографировании. И все же не будем забывать: сказанное опирается скорее
на интуитивные догадки, чем на строгие научные доказательства.
- Информация как-то связана с интересами человека, принимающего ее?
- Случаи известны разные, - говорит В. Иванова. - Вот, например,
австрийская писательница Г. Апйер в тысяча девятьсот сорок пятом году,
после того как погиб ее сын, однажды сидела, задумавшись, и механически
водила карандашом по блокноту. Накануне она закапала в глаза атропин и
ничего не видела. Вдруг ее рука начала писать строчку за строчкой. Она
чувствовала судорожные сокращения мышц, по руке шел как бы электрический
ток. Когда она смогла прочитать написанное, то с удивлением обнаружила в
блокноте письмо от сына. С тех пор это явление повторялось с ней не раз. В
этом случае все происходило само собой, причем на очень важную для пишущей
тему.
А вот бразилец К. Мирабелли принимал "послания" совершенно иначе.
Делал он это с большой скоростью, одновременно беседуя с окружающими. Вот
темы его работ: "Химия в свете феноменологии" - тридцать пять страниц
написаны за сорок шесть минут на английском языке. "О происхождении
человека" - двадцать шесть страниц французского текста за полчаса.
"Буддийская апология" - восемь страниц на китайском... Зная всего три
языка, он писал на двадцати восьми. Пульс у Мирабелли учащался до ста
пятидесяти, температура поднималась почти до сорока градусов. Специальная
научная комиссия, изучавшая его, установила, что содержание работ
психографа "превосходит обычные возможности памяти" и их "нельзя создать
при помощитрюков". Вывод был сделан такой: явление - реально, надо
продолжать исследования.
- А можно ли доверять таким творениям? Ведь их пишут дилетанты.
- И все же некоторые психограммы получают признание у ученых, как это
было с романом упомянутой Кржижановском-Рочестер. Но известно и другое.
Если психограф пытается использовать феномен в своих личных, корыстных
интересах, то или не получает ответа, или вдет ложная информация. Хотите
знать истину - думайте о чужом благе, ставьте высокие цели.
- Знаете, я однажды поинтересовался у врача-психиатра, как он
относится к подобным феноменам. Он весело ответил, что таких феноменов у
него в больнице целое отделение...
- Что ж, мне нравятся люди с чувством юмора, - говорит Варвара
Михайловна. - Лишь бы только юмор не заменял собой добросовестность
исследователя. Задолго до нас сказано, что принцип "сначала презрение, и
только потом - исследование" обрекает человека на невежество. Психиатры,
знающие о парапсихологических феноменах понаслышке, смело берутся "лечить"
одаренных людей, калеча их лекарствами. Между тем еще в прошлом веке врачи
умели исцелять такие "болезни" естественным, гармоническим путем. Об этом,
например, пишет профессор К. Викланд в книге "Тридцать лет среди мертвых",
изданной в США в тысяча девятьсот сорок седьмом году. Остается только
надеяться, что и некоторые наши психиатры постепенно перестанут бояться
непонятного и прятаться от него за стеной безграмотных диагнозов и
насмешек.
Случаи, феномены, аномалии... Ну а какие же выводы следуют из всех
этих невероятных историй? Думается, главный вывод бесспорен: о поверхности
Луны мы знаем куда больше, чем о самих себе".