"Александр Каменецкий. Карта родины" - читать интересную книгу автора

- Я... через дверь... открытая была... - он шмыгнул носом и впился
пальцами в длинную нитку, торчавшую из наспех заметанного шва. Нитка легко
подалась, затрещав. - Свет горел, открытая стояла...

Охнув, мужчина обмяк и медленно утер рукавом густо взмокший лоб.

- Ремня захотел или чиво? Мало я тебя учил, сучонок!

- Я больше не буду-у... пожалуйста... - мальчик всхлипнул и проглотил
первые слезы.

- А ну быстро! - мужчина затряс в воздухе кулаком и затопал сапогами,
словно давил разбегающихся мелких насекомых. - А ну быстро! Чтоб и духу! А
ну!..

Мальчик бросился прочь, толкнув что есть сил тяжелую стальную дверь
обеими руками, и исчез в темноте. Удивленно гавкнул разбуженный Султан,
затрусил, шумно отряхиваясь, по саду. Из далекой темноты глухо отозвались
деревенские шавки, и ветер донес обрывки нескладной песни, которую
горланили на разные лады пьяные голоса.

Мужчина перевел дух, затолкал мобильник в карман штанов, хмыкнул и
почесал рукой плоскую грудь.

- Выходит, задремал-таки, - пробормотал себе под нос и тяжело
вздохнул, по-бабьи кутаясь в пиджак. - Ишь ты, открытая стояла... - он
подошел к двери, задвинул до упора толстый засов, оперся о дверь спиной,
достал пачку сигарет без фильтра, чиркнул спичкой и закурил, с причмоком
глотая дым. При каждом выдохе в груди что-то хрипело и клокотало. Дососав
сигарету до половины, он потянул ртом спертый воздух и, наклонившись, со
стоном выхаркнул сгусток желто-зеленой мокроты. Снова застонал, сполз по
двери на корточки, стащил с головы кепку и прижал ее к лицу:

- На хрена я с ними связался, а? Ну за каким же таким рожном, а?..

Его плечи затряслись, затем начало дергаться все тело, а из-под кепки
пробился тоскливый, на одной тонкой ноте рыдающий вой.

...Вспомнил, как в конце мая еще, под вечер, заявились, стукнули в
окошко - Иван Горбань и капитан Безбородько. Даже не поверил вначале - сто
лет ведь прошло, - что, надо же, разыщут, постучатся и войдут, достанут из
сумки водку, поставят на стол. Однополчане, гады. Ванька его полумертвого
из-под огня выволок, весь в кровище был с головы до ног и еще песком
облепился, - тащил и приговаривал: держись, бляха-муха, держись,
бляха-муха... До сих пор эта муха ночами снится. А капитан, кто ж его
забудет такого; как вообще выжил - непонятно. Пили до полуночи, вспоминали,
и всё они двое так улыбались криво и молчали, зачем пришли. Он им свое
рассказывал, плакал. Вот после этого, кажется, Ванька и завел шарманку -
сперва вокруг да около, а уже потом - как есть. Мол, не только тебе это все