"Стюарт Мелвин Камински. Смерть букиниста " - читать интересную книгу автора

нераспроданными остатками тиражей. Большое яркое помещение. Семейный бизнес.
- Значит, два. Я вам верю, но все же мне придется убить вас. Вы просто
сумасшедший, и, кроме того, вы знаете мое имя. Если вас поймают... Где он?
- Что?
- Револьвер, из которого вы его пристрелили.
- Да вот он, - сказал я, вынимая револьвер из пакета и наводя на него.
На этом мы могли бы и покончить. Я был бы только рад, если бы он
убрался восвояси. Джионетти выстрелил, когда я сместился вправо, переступив
через тело Кифера. Мне показалось, что я получил удар ломом в грудь.
Свалившись рядом с Кифером, я тоже выстрелил. Окно разлетелось вдребезги.
Джек Джионетти ответил очередным выстрелом, но я уже был в темноте за
полками. Его пуля врезалась в тело Кифера, и я увидел, как труп удивленно
дернулся. И, проваливаясь в темноту, я продолжал раз за разом нажимать
курок...
пустя двое суток я пришел в себя в больничной палате. В моей груди
по-прежнему торчал тот самый лом, который забыли вынуть. Я попытался сделать
вдох.
- Дышите спокойнее, полной грудью, - услышал я незнакомый женский
голос.
Я подчинился. Чернильная тьма стала медленно расплываться, и наконец я
открыл глаза. На стуле рядом с кроватью сидела мать в парадном платье с
красными розами, а надо мной склонилась медсестра в белом халате, пухленькая
блондинка с симпатичным круглым лицом. За ее спиной, прислонясь к стене,
стоял какой-то мужчина. Его коричневый костюм явно нуждался в утюге, а
подбор галстука заслуживал самого серьезного осуждения. Покусывая ногти, он
внимательно изучал результаты своих стараний, после чего равнодушно
посмотрел на меня. Он был копом. Я закрыл глаза.
- Мартин мертв, мой дорогой мальчик, - радостно сообщила мать.
- Великолепно, - сказал я и быстро поправился, пробормотав: - Мне очень
жаль.
Когда я снова открыл глаза, матери и медсестры уже не было. Коп на этот
раз сидел на стуле у стены.
- Вы убийца, - сказал он. - "Выстрел во тьме". Была в прошлом году
такая постановка. И вы играли в ней убийцу.
Встав, он подал мне стакан с торчащей в ней соломинкой. Я сделал
глоток.
- Болит, - простонал я, отставляя стакан. - Я его не убивал.
Он поставил стакан на столик. В палате пахло спиртом.
- В пьесе, - прохрипел я, - я был дворецким, а не убийцей.
- Моя фамилия Берман. Вы ранены в грудь. Пробито легкое. Вам повезло.
- Джионетти...
- Мертв. Вы знали, как его зовут?
- Он мне сказал.
- У меня есть брат, который хочет стать актером. Ему под пятьдесят. У
него хороший бизнес: сдает в аренду мусороуборочные машины на Шестнадцатой
стрит. Дело идет как надо, но вы же знаете, как это бывает, когда в голову
что-то втемяшится - хочу стать писателем, актером, воздушным акробатом.
Я кивнул.
- Хотите рассказать, что там случилось?
- Он вошел в магазин моего отчима, - тихо сказал я, изображая пациента,