"Джинн Калогридис. Договор с вампиром ("Дневники династии Дракула" #1) " - читать интересную книгу автора

(Без даты; написано второпях на внутренней стороне обложки)
Господь, в Которого я не верю, помоги мне! Я не верю в Тебя... точнее,
не верил. Но если существует бесконечное Зло, каким я уже стал... я уповаю,
что наряду с ним существует и бесконечное Добро, и да будет оно милосердным
к тому, что осталось от моей души.
Я - волк. Я - Дракул. Мои руки обагрены кровью невинных жертв. Но
теперь я хочу убить его...

Глава 1

ДНЕВНИК АРКАДИЯ ЦЕПЕША

5 апреля 1845 года
Отец умер.
Мери давно уже спит, лежа в старой низенькой кровати на колесиках, на
которой в детстве мы спали с моим братом Стефаном. Бедняжка, она так
утомилась, что даже мерцание моей свечи ей не мешает. До чего же странно
видеть Мери рядом с незримо присутствующим призраком маленького Стефана,
среди предметов, знакомых мне с детства, в этой комнате с высокими потолками
и толстыми каменными стенами, наконец, в этом доме, где, кажется, до сих пор
бродят тени моих предков. Такое ощущение, будто мое прошлое и настоящее
неожиданно столкнулись.
Я сижу за старинным дубовым письменным столом, за которым сиживал еще
мальчишкой, постигая азы грамоты. Левая рука лежит на его крышке,
отполированной и исцарапанной несколькими поколениями маленьких непоседливых
Цепешей. Скоро взойдет солнце. Я смотрю в окно, обращенное на север, где
сквозь мглу проступают величественные стены фамильного замка. Кроме дяди,
там сейчас никто не живет. Я с гордостью думаю о своих предках, о славной
истории нашего рода и не могу сдержать слез. Я плачу тихо, чтобы не
разбудить Мери, однако слезы не приносят облегчения, и только когда я вожу
пером по бумаге, это хоть как-то притупляет горечь утраты. Я решил вести
дневник и записывать туда события всех этих печальных дней, дабы лучше
помнить отца. Я просто обязан сохранить в сердце неувядаемую память о нем,
чтобы в будущем суметь нарисовать своему еще не родившемуся потомку (я пишу
"потомок", поскольку нам не дано знать, кто у нас родится) словесный портрет
деда.
Как я надеялся, что отец дождется внуков...
Нет. Довольно слез. Писать! Если Мери проснется и застанет меня в таком
виде, это лишь добавит ей страданий. Она и так достаточно настрадалась по
моей вине.
В течение нескольких минувших дней мы находились в непрестанном
движении, путешествуя по морю и по суше, меняя корабль на поезд, а поезд -
на дилижанс. Мне казалось, что я перемещаюсь не столько в пространстве,
сколько во времени. Там, в Англии, как будто осталось мое настоящее, а сам я
быстро и неумолимо возвращался в мрачное прошлое своих предков. Лежа в купе
спального вагона, в котором мы выехали из Вены, я прислушивался к дыханию
спящей Мери и смотрел на игру света и теней за плотно зашторенным окном. У
меня вдруг возникла пугающая уверенность, что наша счастливая лондонская
жизнь окончилась навсегда и больше уже не вернется. Мери и наш будущий
ребенок - только они связывали меня с той жизнью. Мери - мой спасительный