"Анатолий Вениаминович Калинин. Братья " - читать интересную книгу автора

грядках. Брат обживался на новом месте и уже говорил при встречах Ивану
Степановичу, что с такими людьми, как в колхозе, никогда не будет порядка:
один в горячее время тяпает у себя на огороде, другая поехала на базар, а
председатель запойно пьет горькую.
- Совсем другое дело в городе, - говорил брат,- там народ сознательный,
организованный.
Он уже забыл, как его жена торговала в городе на базаре детскими
рукавичками. Колхоз действительно был не из крепких, и те болезни, о которых
говорил брат, у колхоза были. Но почему-то Ивану Степановичу было неприятно
слышать об этом из уст брата. Пора бы ему уже перестать чувствовать себя в
колхозе гостем. Иван Степанович никогда не решился бы упрекнуть других в
том, что у них нехорошо, если бы знал, что у самого плохо.
У брата на пасеке было не все благополучно. Два года подряд пчелы не
приносили колхозу ни капли меду и даже уходили в зиму с подкормкой. Правда,
так совпало, что оба последних года были для пчеловодства неурожайными. Или
все лето стояла сушь и цветы почти не выделяли нектар, или из-за дождей
нельзя было, летать пчелам. Но можно было понять и тех людей в колхозе,
которые начинали относиться к брату с колючей презрительностью, если не
враждебно.
Как бы ни шли дела на пасеке, трудодни брату записывались аккуратно, и
вот уже две осени он получал на них зерно из кладовой колхоза. Но самое
плохое было не в этом. В конце концов может быть и так, что сегодня больше
повезло одному, а завтра - другому. Плохое было в том, что брата это
нисколько не смущало, он, видимо, считал, что так и должно быть. И он
продолжал ругать и называть бездельниками тех самых людей, которые
заработали для него зерно и деньги, чтобы он мог построить себе хату и
купить корову.
Не оправдались и надежды Ивана Степановича на то, что брат поживет в
колхозе, освоится на пасеке, а потом и ему поможет в его деле.
Последнее время Иван Степанович уже перестал думать о том, чтобы ему
помог брат, и думал только о том, как поправить дела на пасеке у брата.
Нестерпимо неловко становилось перед людьми, которые уважали Ивана
Степановича и ни слова не сказали против, когда он привез в колхоз
пасечником своего брата. Выходило, что Иван Степанович воспользовался их
уважением им же во вред.
И с каждым разом ему все труднее было заставить себя зайти по дороге к
брату. Но сегодня этого нельзя было избежать. Надо было проверить,
перебросил ли брат пасеку за реку, на луг. Брат обещал сделать это еще
неделю назад, но Иван Степанович не мог поручиться, что он сдержал свое
слово.

Дорога втягивалась под зеленый свод деревьев, росших по берегу, не
прерываясь, до самого хутора. Солнце редким дождем проливалось сквозь
зеленую крышу, отпечатав на земле шевелящийся узор листьев. Над головой в
листве перепархивали птицы.
День был сухой, жаркий, а к вечеру духота еще больше сгустилась. Справа
белой стенкой росли тополи, слева, у воды, и в самой воде, - вербы. Там, где
дорога, поворачивая, огибала бугор, из белой стенки выступал большой тополь.
Сколько ни ходил мимо Иван Степанович, он не пропускал его взглядом, и не
только потому, что тополь стоял ровно на полпути между станцией и хутором,