"Юрий Калмыков. Повеситься в раю " - читать интересную книгу автора

всём разобраться, как обычно советовал Владимир Карлович.

КНИГА ДЛЯ СЛАБЫХ

Самурай звонил по мобильному:
- Мне нужна книга, Библия называется. Достаньте где-нибудь. И привези
мне завтра её. Встретимся в четырнадцать пятнадцать у кафэшки.
- Понял, Библия, в четырнадцать пятнадцать.
- Пока, до завтра.
У другого мобильника сидели двое.
- Библию просил, - сказал тот, что разговаривал.
- Библию - это плохо. Помнишь, в зоне Король говорил: "Кто начал читать
Библию, тот пропал. Библия - это признак слабости". Зачем она ему, он не
сказал?
- Нет. Не сказал.
- Может быть, мы не ту ставку сделали? Зачем нам слабый босс? Со слабым
боссом и мы пропадём. Может, переиграть?
Тут опять зазвонил мобильник.
- Оказывается, не вся Библия нужна, а только Новый Завет, - сказал
Самурай. - И найдите со шрифтом покрупнее, здесь у человека проблемы со
зрением.
- Ну, вот. Теперь всё ясно. Не вся Библия, а только Новый Завет, и не
для босса, а для человека со слабым зрением. Просил для него шрифт
покрупнее. У Самурая со зрением всё в порядке. Да и кого ты называешь
слабым? Самурая? Таких слабых ещё поискать надо. И переигрывать уже поздно.
- Ну, если не для него, тогда конечно. Тогда проблем нет.

СЛУЧАЙНЫЙ ПАЦИЕНТ

Владимир Карлович обычно знал, как построить свою речь, что в общих
чертах следует сказать и чем закончить, и перед беседой мысленно
проговаривал отдельные фразы, составляющие структуру беседы. Но вот сейчас
выскочившая фраза "Мне очень многое дала сегодняшняя беседа с вами" была
забракована внутренней цензурой. Фраза, в общем-то, естественная и искренне
произнесённая... Но кто здесь врач, а кто - пациент! Врачом был, несомненно,
Владимир Карлович, а пациенту такие фразы врач говорить не должен.
Пациент прибыл в больницу из отделения милиции, под охраной
милиционера. Никаких преступлений или правонарушений пациент не совершал. И
то, что у него не было при себе никаких документов, это тоже не
правонарушение. Но этот человек отказывался назвать себя. При его редкостной
доброжелательности ко всем окружающим никто и не заподозрил бы в нем
скрывающегося от следствия рецидивиста, те ведут себя иначе. Если бы он
просто сказал, что ничего не помнит, то его также с миром бы отпустили, но
наш будущий пациент настаивал на том, что
прошлая жизнь человека не должна иметь никакого значения, а важно то,
что человек представляет из себя в данное время. Но вот с этим в милиции
принципиально не захотели соглашаться, при всей симпатии к задержанному.
Милиционер, который привез задержанного, наверно, отпустил бы его на
все четыре стороны, если бы от задержанного поступила такая просьба. И если
бы в этот день был на работе Михаил Иосифович, то от такого пациента он бы,