"Анна Иосифовна Кальма (Н.Кальма). Заколдованная рубашка (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

споем!
- Вася, Вася, споем нашу, вольную!
Загремел хор:

Уж опять не бывать
Прежней рабской доли,
Ночью, днем жадно ждем
Мы желанной воли.

Облегчить, освободить
Нас давно сулили,
А пока лишь бока
Наши колотили.

Коль путем и добром
Не дадут нам воли,
Топором заберем
Мы свое приволье.

Обещать и не дать
Уж теперь не могут,
Не то нам, мужикам,
Рученьки помогут...

- Тсс!.. Тсс!.. Разошлись, дьяволы! Забыли про Третье отделение!..
- Пропадем мы, братцы! Ей-богу, пропадем!
Аплодисменты, песни, споры, стихи...
Александр, растерянный, оглушенный всем этим гамом, оглядывался. Ему
хотелось найти хозяев квартиры, но это было нелегко. Старый деревянный
дом, казалось, плавал по бурному морю, как корабль, набитый шумными и
беспокойными пассажирами.
Три комнаты, которые занимали у вдовы-чиновницы братья Дремины и два
их товарища - студент четвертого курса Военно-медицинской академии Алпатов
и ученик Академии художеств Тривратский, - ходуном ходили. В одном углу
самозабвенно играли на гребешках, в другом - решали мировые вопросы, в
третьем - пели "Гаудеамус игитур". Сейчас же за прихожей открылась
комната, где был стол, покрытый несвежей скатертью. На столе стояли уже
опорожненные штофы и полуштофы и тарелки с остатками селедки, огурцов,
колбасы. Угощение было, как видно, самое скромное, все делалось в
складчину, и Александр, вспомнив об этом обычае, покраснел: он не захватил
с собой даже бутылки вина. Не до того ему было, чтобы помнить о неписаных
правилах студенческой "коммуны", как называли свое жилье Дремины. Впрочем,
злые университетские насмешники, когда заходил разговор о системе этого
житья в складчину, ехидно замечали: "Знаем, знаем вашу "коммуну" -
нанимаете на общие деньги одну кухарку, вот и вся ваша "коммуна"!" Для
братьев Дреминых это было самой невыносимой обидой. Старший однажды даже
наговорил дерзостей ядовитому насмешнику.
Сегодня, как, впрочем, почти всегда, беспорядок в "коммуне" был
страшенный. Доски, положенные на чурбаки, превратились в скамьи. По углам
были свалены кое-как вороха книг. С полки над столом скалился желтый