"Александр Калинин. "Мы еще встретимся" (фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

проводки и метнулся к розетке. Hадо выдернуть шнур. За спиной раздался
негромкий хлопок. Я оглянулся. Hа полу валялись осколки стекла, а бумаги на
столе неспеша пожирало пламя. Пока я стоял в оцепенении, огонь перекинулся
на занавеску. Я сорвал с себя пиджак и кинулся на огонь.
Через полчаса я уныло озирал результаты своей работы: залитый водой пол,
обугленный стол, груда обгорелой пластмассы, бывшей раньше компьютером. И
тут я почувствовал боль. Руки покрывали сплошные волдыри, на животе вырос
огромный пузырь, размером с блюдце. Бил озноб и слегка подташнивало. Я с
трудом добрался до телефона и набрал 03.
Лежа в палате после мучительно-болезненной перевязки, я перебирал в
памяти события текущего дня. Столько неприятностей за один день? С точки
зрения теории вероятностей... Как будто кто-то специально хочет причинить
мне вред.
И тут молнией вспыхнула страшная мысль. Мысль была довольно дикая, но
за два года своих исследований (или правильнее сказать, расследований) я
отучился удивляться.
Все началось с моей работы по сетевым стохастическим процессам. Тогда я
выявил один факт, который так и не решился опубликовать. Дело было в
небольшом отклонении экспериментального распределения от теоретического.
Многие скептически относятся к выводам статистики, забывая, что незыблемо
строгие законы ньютоновой механики, являются, по современным предствлением,
следствием законов вероятностных. Hу это к слову. Так вот, чем дольше
изучал я это явление, тем сильнее росло мое удивление. Пахло мистикой,
чертовщиной. Как говорил покойный академик Шкловский, в таких случаях
вступает в силу принцип презумпции естественности: любое явление считается
естественным, пока недоказано противное.
Пришлось потратить целых два года, но кое-что удалось нащупать.
Я получил убедительные данные, что в информационных коммуникациях возникла
некая самоорганизующаяся структура. Причем находящаяся в процессе эволюции.
И что, если (невероятно, но пусть!) эта структура как то узнала о моем
существовании...
Размышления мои вошедшая в палату прервала медсестра. Сипатичная. Hо
я, честно говоря, терпеть не могу уколов, особенно внутривенных.
- Что это за лекарство вы мне вводите,- поинтересовался я, искоса глядя
на иглу, впившуюся в кожу предплечья.
- У вас с этого дня новый курс лечения. Рассчитанный на ЭВМ! Теперь у нас
отделение компьютеризовано. Машина сама назначает антибиотики.
- Стойте! - в ужасе закричал я, - у меня же аллергия!
Сестра побледнела и выдернула шприц. Кровь из иголки медленно капала на
одеяло. У меня зазвенело ушах, и комната поплыла перед глазами.

* * *

Я снял с головы тяжелый шлем, с усилием стащил влажные внутри перчатки.
Было непривычно тихо. И в этой тишине отчетливо слышалость тиканье висевших
на стене старых ходиков. Мерно колебался маятник. Сквозь жалюзи в
затемненное помещение пробивались острые солнечные лучики. Крохотные пылинки
вели в них нескончаемый танец.
- Hу как впечатление, Сергей Дмитриевич? - послышался сзади голос.
- Погодите, ребята, дайте старику отдышаться, в себя прийти.