"Андрей Калиниченко. Воздушный снайпер " - читать интересную книгу автора

Уезжай и ты. Наверное, я не смогу тебя проводить. Оттуда напиши письмо.
- Значит, отступаем? - не верила жена. Василий подошел к ней, взял
нежно за руку.
- Временно, Саша, отступаем, - произнес он, затем твердо добавил: - Но
вот соберемся с силами и выбросим фашистскую нечисть с родной земли! А
сейчас мне пора идти, родная.
Прощаясь, жена держалась мужественно. Не выдала мужу охватившей ее
тревоги, не проронила слезы, понимая, что это может и его вывести из
душевного равновесия. А в бой ему надо вылетать собранным, спокойным и
сосредоточенным. Но едва Василий ушел, Саша не могла сдержать рыданий.


4

Истребитель падал. Стучали в висках, казалось, последние, чудовищно
громкие удары пульса. Но летчик не давился предсмертным криком, не закрывал
от ужаса глаза. Мысли Голубева были заняты одним: надо вывести самолет, надо
спастись. Он работал ручкой, педалями управления, перемещал сектор газа. А
машина не слушалась, продолжала беспорядочно падать. Перед глазами
лейтенанта мелькали небо, земля, перекошенный горизонт...
Василий не считал себя морально слабым человеком. Но вдруг на миг
ощутил бессилие. "Конец! Гибель неминуема! - говорил голос инстинкта. Но
голос разума тут же подсказывал: - Можно спастись! Ищи выход! Ты можешь,
должен найти его! Ищи!"
Все началось с того, что командир эскадрильи капитан Лучихин послал на
задание два звена не четырех-, а трехсамолетного состава. Так предусматривал
боевой устав истребительной авиации. И сколько ни убеждали Лучихина
заместитель командира эскадрильи по политчасти Соколов, Голубев, что
положения устава уже устарели, а опыт боев летчиков других авиачастей
подтверждает преимущество боевых порядков, групп, построенных из
рассредоточенных по высоте, фронту и в глубину пар истребителей, комэск
твердил свое: "Нарушать устав не будем".
Лейтенант Голубев возглавил второе звено шестерки, прикрывавшей
выгрузку частей на железнодорожной станции Веймарн. Срок патрулирования
подходил к концу. Это были очень тревожные минуты: в баках оставалось совсем
мало горючего. А фашисты, видимо, определили время смены патруля и подловили
группу прикрытия.
Внезапно "ишачков" атаковали десять "мессершмиттов". Враг имел не
только численное, но и тактическое преимущество: он нанес удар сверху, на
большой скорости. И все же наши летчики, не колеблясь, вступили в этот
тяжелый бой.
Отбивая атаки, Василий чувствовал, что третий самолет в его звене все
время мешает маневрировать, отрывается, часто сам попадает под атаки.
Схватка складывалась все более невыгодно для И-16, к тому же кончался
бензин. "Ишачки" рассыпались и дрались почти в одиночку. Вот один из них
загорелся, начал падать.
Не успел Голубев проводить его взглядом, как заметил: самолет ведомого
лейтенанта Князева тоже вышел из боя. С остановившимся винтом И-16 уходил в
сторону со снижением. За ним погнались Ме-109. Атака, еще атака... и машину
Князева охватило пламя, от нее потянулся густой шлейф дыма. "Эх, Дима,