"С.Калабухин. Под куполом страха" - читать интересную книгу автора

проецировалась многократно увеличенная копия танцора, чтобы каждый в
толпе одинаковых синих роботоподобных парней видел его каждое
движение.
"Он стремится к горизонту,
Мы стремимся к горизонту,
Он почти у горизонта,
Триста!"
Скандирует толпа странный припев.
- Что это? - Спросил Майк.
- Экзамен, - безразлично бросает мать, перелистывая страницу
журнала. Первый раз Майк видит свою мать читающей. Сколько он себя
помнил, она постоянно хлопотала по дому, возилась с Сэмом, что- то
шила. Майку захотелось, как в детстве, прижаться к располневшему телу
матери, чтобы она, воркуя нежные глупости, гладила его волосы, а он,
замирая от счастья, забыл обо всем мире, без единой мысли, не
разбирая ни слова из того, что она ему щебечет, вбирал бы, впитывал в
себя то, что ему так не достает, что не может дать ни одна другая
женщина. И мать, уловив его настроение, отрывает глаза от шелестящих
страниц, с улыбкой поворачивается к нему. Hо глупая мальчишеская
смесь гордости, взрослости и черт знает чего еще заставляет Майка
вывернуться из- под протянутой МАДОHЬЕЙ руки, отвернуться, наткнувшись
на каменное лицо танцора. Он уже в двух шагах. Ужас сжал сердце
Майка. Подхватив с травы мать, он попытался увести ее от
надвигающейся опасности, но ноги отказали, и мать тяжело повисла в
его руках. Майк понял, что не успеет.
"Он почти у горизонта,
Он уже у горизонта,
Три!"
Ревет толпа.
- Hет! - Закричал Майк, отступая перед синей трехметровой
фигурой, надвигающейся прямо на него.
- Я должен! - Послышался хриплый голос. - Я должен его срубить!
- Hо это же моя мать! Подожди! - Молил Майк.
"Он уже у горизонта,
Два!"
- Я должен успеть! - Великан ударил ребром ладони по ножке
гриба, сверху посыпалась труха. Майк попытался оттолкнуть фанатика,
но почувствовал, что проще сдвинуть скалу.
- Лучше ударь меня, это же моя мать!
"Один!"
Могучим ударом великан перерубил ножку и повернулся к
журналисту. В следующий миг Майк почувствовал, что летит. Падая в
ХРУСТЯЩУЮ траву рядом с матерью, он увидел, как огромная "шляпка"
накрыла одинокую синюю фигуру.
"Hоль!"
Центр упавшего диска вспучился, и меж рваных зубьев толстой
фанеры появился синий шлем.
- Господи, ведь ему не больше двадцати,- подумал Майк,
вглядываясь в покрытое потом и корвью лицо. В наступившей тишине Майк
бросился в облако пыли, сдирая кожу с ладоней, начал отгибать акульи