"Феликс Кандель. Очерки времен и событий из истории российских евреев, том 2 " - читать интересную книгу автора

вина для того, чтобы через сие получить двойную прибыль". Расчет был прост:
за вино можно было выручить в два раза больше денег, чем за продажу хлеба,
из которого курили это вино. Именно поэтому в Лифляндии, к примеру, весь
свободный хлеб шел на винокуренные заводы, даже привозили его из других
мест, тогда как в прежние времена из той же самой Лифляндии хлеб вывозили на
экспорт. Лишь в 1773 году правительство закупило у помещиков России два
миллиона ведер водки и получило от ее продажи более четырех миллионов рублей
чистого барыша - огромнейшую по тем временам сумму.
Когда обвиняли евреев в спаивании крестьян, не принимали в расчет и тот
факт, что евреи в деревнях не имели права владеть землей, были ограничены в
городах в торговле и ремеслах, и основным способом заработать на хлеб было
для них винокурение и шинкарство. Закон запрещал им самостоятельно
заниматься этим промыслом, и потому они брали на откуп у помещиков
производство и продажу водки. Волей-неволей они становились посредниками
между землевладельцами и крестьянами, а помещики, используя свою власть,
заставляли евреев-шинкарей распродавать огромные количества спиртных
напитков. Иногда одной и той же деревней владели несколько помещиков, каждый
из них строил там свой шинок, сажал своего шинкаря и продавал водку
собственного изготовления. В сенатском докладе было отмечено, что С.Зорич
"приневоливал еврейских шинкарей брать у него хлебное вино в каждый год
16000 ведер и взыскивать с них по 3 р. 15 коп. за ведро", хотя это вино
стоило в три раза дешевле и продать его в таких количествах не было никакой
возможности. По приказанию Зорича бочки насильно вкатывали в шинки и
взыскивали с шинкарей деньги "через экзекуцию". Выходило так, что
еврей-шинкарь выторговывал у крестьянина последнюю копейку и отдавал ее
помещику, оставаясь таким же нищим, как и его закабаленный сосед. Многие
современники отмечали поражавшую их нищету шинкарей, а литовский губернатор
писал в своем докладе, что в корчмах сидят одни женщины, а их мужья "выходят
на другие промыслы, потому что доход с шинка часто бывает недостаточен на их
содержание".
Приехав в Белоруссию, Державин обнаружил во время ревизии, что
крепостные крестьяне едят хлеб пополам с мякиной, щавель, лебеду и коренья:
по "привычке и нужде в довольном равнодушии", - да и еврейское население
края пребывает "в крайнем изнурении и нищете и таковых большая часть". Он
даже отметил, что во многом виноваты некоторые помещики, которые курят вино
в огромных количествах, строят шинки, насаждают пьянство и облагают крестьян
непомерными поборами. Однако Державин - сам крупный помещик-причиной всех
бед белорусского крестьянина выставил одних только евреев, хотя в частном
письме генерал-прокурору Сената он сообщал иное: "Трудно без погрешения и по
справедливости кого-либо строго обвинять. Крестьяне пропивают хлеб жидам, и
оттого терпят недостаток в оном. Владельцы не могут воспретить пьянства для
того, что они от продажи вина весь доход имеют. А и жидов в полной мере
также обвинять не можно, что они для пропитания своего извлекают последний
от крестьян корм. Словом, надобно бы всем сохранить умеренность..., но всяк
себе желает больше выгод".
Державин наблюдал белорусских евреев каких-то три-четыре месяца, можно
сказать - проездом, и тем не менее решился составить подробнейший план
полного переустройства еврейского быта. Его записка, поданная в
правительство, называлась так: "Мнение сенатора Державина об отвращении в
Белоруссии недостатка хлебного обузданием корыстных промыслов евреев, о их