"Феликс Кандель. Очерки времен и событий из истории российских евреев, том 2 " - читать интересную книгу автора До конца восемнадцатого века название "жид" означало в России лишь
принадлежность к определенной национальности и употреблялось в том же самом смысле, что и "поляк", "турок" или "татарин". Сохранились документы и письма, в которых уважаемых евреев называли "жидами и добавляли при этом весьма лестные и почетные титулы. Но в последние годы царствования Екатерины II из официальных российских документов, выпускавшихся от имени императрицы, исчезло прежнее наименование - "жиды", а взамен него появилось новое - "евреи". Именно с этого момента название "жид" стало приобретать в русском языке презрительное и оскорбительное звучание. И тем не менее в литературе, в частных письмах и во многих документах девятнадцатого века широко употреблялось это название - "жиды". Любопытно, что во всех четырех дореволюционных изданиях знаменитого толкового словаря В.Даля объяснение слова "еврей" отсутствует, но зато есть там толкование понятия "жид, жидовин, жидюк, жидюга, жидовье". И вот оно: "Старинное народное название еврея. Презрительное название еврея". ОЧЕРК ВТОРОЙ 1 Екатерина II правила страной до 1796 года, и после ее смерти российский престол занял ее сын Павел I. В 1799 году евреи из белорусского местечка Шклов пожаловались новому императору на владельца местечка отставного генерала С.Зорича, в прошлом - одного из фаворитов Екатерины II. Когда построил себе роскошный замок и жил "в пышной надменности": содержал за свой счет оперный театр, военную школу на триста дворянских детей и "всякий день" устраивал балы, маскарады, фейерверки и грандиозные охоты. "Шкловский деспот" считал всех евреев "подвластными ему, покуда на земле его проживают", и расправлялся с ними по ежеминутной прихоти, как с крепостными крестьянами: выгонял из местечка, отбирал дома и имущество, бил собственноручно и облагал такими налогами, что "оставил без платежа один только воздух". Павел I без особой симпатии относился к фаворитам своей покойной матери. Получив жалобу из Шклова, он послал туда известного русского поэта, сенатора Гавриила Романовича Державина, чтобы тот разобрался на месте в "самовольных поступках против евреев отставного генерал-лейтенанта Зорича". Державин приехал в Шклов, опросил свидетелей, но отнесся к "забавам" Зорича снисходительно и сообщил в Петербург, что "сколько ни старался", не нашел чрезмерных "притеснений жидов Зоричем, по коим можно было бы подвергнуть его... суду". Однако свидетельские показания нельзя было перечеркнуть, и Державин воспользовался тогда судебным процессом по обвинению евреев в употреблении христианской крови. Это случилось в том же году в Белоруссии, в Сенненском уезде, незадолго до праздника Песах. Возле корчмы нашли труп женщины и на основании одного только "народного слуха" обвинили в ритуальном убийстве четырех евреев, которые случайно находились в той корчме. Началось следствие, и специальному чиновнику поручили "секретным образом изведать, нет ли... в еврейских законах положения, что евреям христианская кровь нужна?" Некий крещеный |
|
|