"Франц Кафка. Маленькие рассказы (1904-1924, Сборник)" - читать интересную книгу автора

так приветливо глядели на меня из бурлящей воды.
Перевод C. Апта

3. СТУК В ВОРОТА

Это случилось в знойный летний день. По дороге к дому мы с сестрой
проходили мимо запертых ворот. Не знаю, из озорства ли или по рассеянности
постучала моя сестра в ворота или не стучала вовсе, а только погрозила
кулаком. Дорога сворачивала влево, и в ста шагах начиналась деревня. Для нас
это была совсем незнакомая деревня, но едва мы поравнялись с первым домом,
как изо всех дверей высыпали люди и стали кивать нам, не то приветствуя, не
то предостерегая нас. Они и сами были напуганы. Они ежились от испуга и
показывали пальцами на усадьбу, мимо которой мы прошли, и толковали про стук
в ворота. Хозяева усадьбы подадут на вас жалобу, и сейчас же начнется
следствие. Я был совершенно спокоен и всячески успокаивал сестру. Скорее
всего, она вовсе и не стучала, а если бы и стукнула разок, так никто никоим
способом не может это доказать. Я старался убедить в этом окружающих, они
меня слушали, но мнение свое держали при себе. А потом заявили, что не
только мою сестру, но и меня, как брата, привлекут к ответу. Я только кивал
с улыбкой. Все мы смотрели в сторону усадьбы - так, видя вдалеке клубы дыма,
ждешь, когда же пробьется пламя. И правда, вскоре в распахнувшиеся ворота
въехали всадники. Облако пыли застлало все, только поблескивали острия
длинных копий. Не успел отряд скрыться во дворе усадьбы, как, очевидно, тут
же повернул назад и поскакал по направлению к нам. Я старался удалить
сестру, чтобы самому уладить дело. Она противилась, не желая оставлять меня
одного. Я стал уговаривать ее хотя бы переодеться, чтобы предстать перед
важными господами в приличном платье.
Наконец она согласилась и отправилась домой, а до дому еще было далеко.
Тут как раз подскакали всадники, и, не сходя с седел, принялись требовать
мою сестру. Ее сейчас нет, робко отвечали им, но она придет немного погодя.
Всадники отнеслись к этому довольно равнодушно - им, очевидно, важнее
всего было застигнуть меня. Главную роль среди них играли двое - судья,
напористый молодой господин, и его тихонький помощник, отзывавшийся на
фамилию Асман. Мне предложили войти в крестьянскую горницу. Медленно,
покачивая головой и теребя помочи, направился я туда под суровыми взглядами
прибывших господ.
Я все еще рассчитывал, что меня, горожанина, с первых же слов выделят
из этой крестьянской толпы и отпустят даже с почетом. Но судья вскочил в
горницу раньше моего, и не успел я переступить порог, как он встретил меня
словами: "Вот кого мне жаль". При этом он явно подразумевал не нынешнее мое
положение, а то, что меня ожидает. Комната скорее походила на тюремную
камеру, чем на крестьянскую горницу. Пол выложен каменными плитами, стены
темные и сплошь голые, только кое-где вделаны железные кольца; посередине -
нечто среднее между нарами и операционным столом.
Вдохну ли я когда-нибудь иной воздух, кроме тюремного?
Вот основной вопрос, который встает перед мной, вернее, встал бы, если
бы у меня была малейшая надежда на освобождение.
Перевод Н. Касаткиной

4. СОСЕД