"У всех мертвых одинаковая кожа" - читать интересную книгу автора (Виан Борис)

IV

С того дня я принялся искать другую квартиру, но это было очень сложно и должно было влететь в копеечку. Шейле я об этом не рассказывал. Я знал, что она очень любила наш дом, и боялся даже заговаривать с ней. Какой предлог придумать? На улице я постоянно оборачивался, чтобы посмотреть, не следят ли за мной: я высматривал худую фигуру Ричарда-полукровки, цвет его кожи и курчавые волосы, плохо выглаженный костюм и длинные руки. Оставшиеся детские воспоминания, связывающие меня с Ричардом, были все какие-то беспокойные и тревожные; я даже не мог определить, с каких пор они приобрели это качество, – поскольку воспоминания были обычные, как у всех детей. Из нас троих Ричард был самым темным, и этот факт, вне всякого сомнения, мог бы объяснить, пусть частично, мое замешательство.

Я добирался к Нику окружными путями, выходя за остановку до либо на остановку после, выбирая сложный маршрут – почти лабиринт, который я с удовольствием составлял из соседних улиц, выигрывая в этом изнурительном поединке – мысленно, я хочу сказать, – кажущуюся отсрочку, иллюзорную безопасность, ложную страховку, решетка которой защищала меня от будущих атак.

Но заканчивать все равно приходилось Ником, нужно было входить к нему естественно, без особых мер предосторожности и, по возможности, не оборачиваясь. Именно все это я и проделал в тот день, похожий в этом смысле на все другие.

Джим рассеянно читал вечернюю газету, разложенную на стойке. Когда я вошел, он поднял глаза.

– Привет.

– Привет.

– К тебе приходил какой-то тип.

Я замер. Я вспомнил, что в зале были клиенты, я прошел за стойку перед тем, как идти переодеваться.

– Что за тип?

– Не знаю. Он хотел тебя видеть.

– Зачем?

– Не знаю.

– Обычный тип?

– Ну да. Обычный тип. А что такое?

– Ничего.

– А… Ну ладно, – сказал Джим.

Он вновь погрузился в свое чтение, но почти тотчас же вынырнул.

– Он вернется через час.

– Сюда?

– Да. Сюда. Я сказал, что ты будешь здесь.

– Хорошо.

– А что, он тебя достает?

В голосе ни капли заинтересованности. Просто чистое любопытство.

– С чего ты взял, что он меня достает? Я его даже не знаю.

– Ты никого не ждал?

– Никого!

– А… – протянул Джим.

Я прошел в гардероб и начал раздеваться. Значит, через час.

Это не мог быть Ричард: Джим сказал бы, если бы речь шла о негре.

Тогда кто?

Целый час просто ждать. Я закончил приводить себя в порядок и вернулся в бар.

– Джим, налей мне виски с водой.

– Чуть-чуть виски?

– Чуть-чуть воды.

Он посмотрел на меня и молча наполнил мою рюмку. Я залпом выпил холодную и терпкую жидкость и попросил еще. Я не любил алкоголь. Я чувствовал, как он вливается в мой желудок, но оставался спокойным, совершенно спокойным и собранным.

Я уселся за стойку, с самого края, откуда легко было следить за входящими и выходящими.

Я ждал.

Вошли две девицы. Постоянные клиентки. Проходя мимо, они мне улыбнулись. А я им погладил бедра, затянутые в узкие платья, которые выгодно подчеркивали их точеные формы. Они сели за столик недалеко от бара. Хорошие клиентки. Именно в них Ник вкладывал свое богатство… обычно после обеда.

Было забавно на них смотреть. Аккуратно раскрашенные, чистенькие и такие аппетитные. Красивые. Белые заводные лялечки.

Я снова подумал о Ричарде, представил его так отчетливо, что невольно дернулся, как бы защищаясь; движение было настолько нелепым, что пришлось сделать еще несколько других, похожих, но объяснимых, дабы придать всей сцене естественный, непринужденный вид.

Я вдруг заметил, что Джим, управляясь со своей кассой-автоматом, с любопытством за мной наблюдает. Как только наши взгляды встретились, он отвел глаза в сторону.

Подобные ожидания – для меня настоящий ужас. Я старался найти себе развлечение, рассматривал пол, стены, потолок, люминесцентные лампы, бутылки в хромированных металлических ячейках и в какой уже раз клиентов и клиенток. Со своего насеста я не мог пробраться взглядом глубоко под юбку брюнетке. Пришлось спуститься со своих высот и устроиться прямо напротив нее. Она прекрасно понимала, зачем я это делаю, и еще шире раздвинула ноги, чтобы я мог усладить свой взор. Как мне показалось, никаких препятствий на своем пути он не встретил, хотя света было маловато. Цель выглядела приятной и легко достижимой.

Она подала мне знак, встала и направилась к туалету.

Я потянулся. Ну чем не способ убить время до прихода того типа.

За ней я не пошел; я воспользовался лестницей, которая вела в игорный зал. За плюшевой занавеской был выход в коридор, наружу, и оттуда можно было спуститься к туалетам с другой стороны.

Результатом замысловатой планировки Ника явились телефонные кабинки, переделанные в комфортабельные комнатенки. Узковатые, конечно, но обычно никто не жаловался.

Она меня ждала в первой. Она знала, чего мне хотелось. Я тоже знал и сразу же приступил. Она невозмутимо курила, что меня слегка разозлило, но есть же все-таки средства, чтобы заставить их что-то почувствовать. Не только же ради моего удовольствия она здесь оказалась.

В этот момент ее сочные, пухлые губы, оставив сигарету, прилипли к моим. Я слабо покусывал нежную и надушенную плоть. Я был счастлив. Белая мутная радость переполняла меня, туманно клубилась и пенилась. Ее шелковая кожа с вьющимися волосками тянулась к моей руке, она помогла мне сама, и я быстро овладел ею стоя. Глаза ее были закрыты. Она вздрогнула, потом стала мало-помалу расслабляться. Не выходя из моих объятий, она закурвла следующую сигарету. Я держал ее за ляжки, и руки мои проходили под изгибами ее тела. Мне было хорошо.

Мы безмолвно отстранились друг от друга, и я привел себя в порядок, хотя, по правде говоря, беспорядок был очень незначительный. Она открыла сумку и достала помаду. Я бесшумно закрыл дверь кабинки и вышел на лестницу.

Я быстро поднялся наверх. Страх, развеянный минуту назад, снова охватил меня.

Джим не покидал своего поста. Никто больше не входил. Я жадно оглядел бар, столики.

– Джим, налей-ка мне виски.

Он налил. Я выпил, поставил рюмку и замер.

Какой-то тип толкнулся в дверь. Он был один. Тип как тип.

Джим кивнул в его сторону.

– Это твой клиент, – сказал он.

– Хорошо, – сказал я.

Я остался на своем месте.

Похоже, что он не знал меня в лицо.

Он подошел к Джиму.

– Дэн здесь? – спросил он.

– Вот он, – сказал Джим, указывая на меня.

– Здравствуйте, – сказал тип. Он внимательно посмотрел на меня. – Вы выпьете чего-нибудь?

– Виски, – сказал я.

Он заказал два виски. Он был не очень высок, но страшно широк.

– Вы хотели меня видеть?

– Да, – сказал он. – По поводу вашего брата Ричарда.

– Вы его друг?

– Нет, – сказал тип. – Я с черномазыми не дружу.

Говоря это, он смотрел на меня. Я не двигался.

– Я тоже не дружу, – сказал я.

– Ричард действительно ваш брат?

– У нас были разные отцы.

– А черным был его отец?

Я не ответил. Он ждал и пил виски маленькими глотками. Джим стоял за стойкой на другом конце.

– Пойдемте, – предложил я. – Найдем место поспокойнее.

Я взял наши рюмки и направился к одному из столиков. Брюнетка, которую я до этого поимел в кабине, в этот момент только выходила из туалета.

Усаживаясь, она одарила меня улыбочкой. Не задумываясь, я ответил ей гримасочкой.

Мы сели.

– Давайте, – сказал я. – Начистоту.

– Сюда Ричард прийти не может, – сказал он. – Мне он предложил пятьдесят долларов, вот я и пришел.

– Пятьдесят долларов? А где он их возьмет?

– Из тех ста, которые вы мне дадите для него.

Я глубоко вздохнул. Я держался обеими руками за край стола и видел, как белели костяшки.

– А если у меня нет ста долларов?

– Возможно, хозяин бара захочет узнать, какой цвет кожи у вашего брата.

– Ник? Да ему сто раз на это наплевать, – заверил его я.

Мужчина казался растерянным. Он посмотрел на меня. Пускай смотрит. У остальных за пять лет было достаточно времени, чтобы насмотреться.

– Откуда вы знаете Ричарда? – спросил я.

– Познакомился в одном баре.

– Вы – метис, – выпалил я. – Покажите свои ногти.

Он встал.

– Сожалею, но мне так необходимы эти сто долларов. Я буду вынужден попросить их у кого-нибудь другого. У кого-нибудь из ваших знакомых, например.

Встал и я. И положение было не очень удобным, и мало места для разворота, но я так прочувствовал этот удар, что моя левая рука сработала сама по себе. Его челюсть хрустнула; правой рукой я подхватил его за отворот пиджака в тот момент, когда он собирался сердечно рухнуть на пол.

Пальцы левой руки сжались в кулак, разжались, и так два или три раза; я чувствовал себя хорошо. Шлюха да оплеуха – вот она, жизнь-то… С чего я взял, что в ней может быть что-то другое? Господи! Сделай так, чтобы я успевал давить и размазывать их жизни, пока они не раздавили мою; и я клянусь, что в моей никогда больше не будет тоскливых дней.

Разумеется, нашей маленькой разборки никто не заметил.

Джим смотрел на меня. Встретившись со мной взглядом, он отвел глаза в сторону. Тип продолжал стоять; я даже не знаю, как он держался на ногах, в полном отрубе, но стоя. Я посадил его на стул и стал ждать. Он с трудом открыл глаза и справился с приличным комом в горле. Его рука бережно ощупывала подбородок, как что-то очень ценное.

– Поднимайся, – сказал я.

– Зачем? – прошептал он.

– С Ричардом повидаться.

– Нет.

Я сжал кулак и начал легкомысленно постукивать по краю стола.

– Я не знаю, где он находится, – добавил он.

– Когда вы должны встретиться?

– Сегодня вечером.

– Сегодня вечером – это уже сейчас. Пошли, я тебя провожу.

– Я хочу пить… – сказал он.

– Пей свой виски, там еще что-то осталось.

Он с трудом допил. Выглядел он очень усталым.

– Я не знаю, где Ричард, – повторил он.

По-видимому, он сам был не очень убежден в том, что говорил.

– Я тоже не знаю. Вот поэтому-то мы и пойдем его искать. Давай.

Я поднялся, поднял его и подтолкнул к бару.

– Джим, – попросил я. – Принеси, пожалуйста, мой плащ.

Джим направился к гардеробу.

– Ну, – продолжал я, – где же этот храбрый Ричард?

Внезапно я увидел свое отражение в зеркале, в глубине бара, и я понял, почему тип мне не отвечает. Однако я был спокоен, намного спокойнее, чем в тот вечер, когда нашел спящего Ричарда у себя в прихожей. Намного спокойнее, чем во все эти дни, когда искал другую квартиру.

С этим надо было кончать сегодня же вечером или от всего отказаться. От всего. Включая шлюху в кабинке, оплеуху в зале, Шейлу, ребенка. Внезапно все это стало желанным как никогда. Все это, а еще глушить виски, а еще бить морды кретинам, которые нажираются, вместо того чтобы заниматься любовью, так как на трезвую головку не осмеливаются.

Джим протянул мой плащ, я накинул его, чтобы не выходить на улицу раздетым.

– Давай, – сказал я типу.

Ник у меня ничего спрашивать не будет. Со мной такое случалось не часто. Он шел впереди меня.

– Далеко? – спросил я.

– Не очень, – ответил он. – Около Сто пятнадцатой улицы.

Сто пятнадцатая – это в Гарлеме.

– И много у тебя делишек с этими черномазыми подонками? – спросил я.

– На этом можно подзаработать, – сказал он.

– Да, именно так и думают все нормальные люди, – согласился я. – Но их сразу же заносит…

Он посмотрел на меня с беспокойством. Я был намного выше, чем он, но он зато весил порядочно. Толстый, как пивная бочка.

– Тебе нравится получать по роже? – спросил я.

– За пятьдесят долларов можно и получить, – ответил он.

– Я бы хотел знать, о каких долларах идет речь, – усмехнулся я. – Если только мой якобы брат Ричард за это время не нашел другого простофилю.

– А зачем же вы туда идете, если он не ваш брат? – удивился тип.

– Мне нравится смотреть на их рожи, – сказал я.

Я знаю, что со мной происходило. Я раздваивался. Мы уже наполовину разошлись, и я осознавал, что рано или поздно придет время выбирать. И вот время пришло. Я думал о Шейле, о телефонной кабине. Я думал о черномазых мордах, которые получали дубинками во время восстания в Детройте, и ехидно посмеивался. Выбор был сделан. Я предпочитал давать в морду, а не получать по ней.

Даже если придется дать в морду этой бесподобной сволочи – моему брату Ричарду.

Я остановил проезжающее такси и назвал адрес.