"Эва Качиркова. Предсказание прошлого " - читать интересную книгу автора

Им-то он и ударил меня по шее. Я покачнулся, нога моя поскользнулась на
мокрой траве. Не успел я обрести равновесие, как он обрушил на меня град
ударов. Бил куда попало, но все удары попадали в цель. Я поднял руки, чтобы
закрыть лицо, он пинком сбил меня с ног. Когда я падал, он ударил меня
кулаком в живот. Мой позвоночник пронзила ослепляющая боль. Последняя мысль
была о гипсе, от которого я освободился всего каких-то восемь месяцев
назад...
"Вставайте, лежебока, - послышался высокий голос. - Ну, долго я буду
ждать? Сколько можно валяться? Все у вас в порядке. И не пытайтесь меня
уверять, что вам больно. Ну и размазня! И как вам только не стыдно!" Сестра
Лидия говорила быстро, насмешливо, все повышая и повышая голос, как всегда,
когда злилась. Ее легко было рассердить. Восемнадцатилетней девушкой она
прошла фронт и сейчас, после пятидесяти, считала всех пациентов
стршешовицкой ортопедической клиники изнеженными бездельниками.
"Вы меня слышите? Не притворяйтесь, что спите! Откройте глаза!" Твердые
холодные пальцы постучали по моему лбу. Голос звучал и звучал, пока не
перешел в неразличимый писк. Мне не оставалось ничего другого, как
повиноваться.
Сестры Лидии я не увидел. Лежал я не на чистой и сухой больничной
постели, а на мокрой хвое. На мою голову размеренно капала вода с ветвей, а
в кроне дерева быстро и пронзительно пищала какая-то птица. Я самым
постыдным образом затосковал по маленькой фурии в халате медсестры. Но она
была далеко. Я лежал в лесу один, и не было здесь никого, кто заставил бы
меня встать. Пришлось приказать себе это самому. Я пошевелился и застонал.
Пичуга на дереве умолкла. Стояла полная тишина. Меня обуял панический страх.
Опершись на руки, я попытался сесть. Земля была мягкая и упругая. А мои
руки слабые и хрупкие, как водянистые стебли. Тяжесть, которую мне нужно
было преодолеть, наверное, равнялась давлению на морской глубине в восемь
тысяч метров. А я был огромным осьминогом, и щупальца мои утратили всякую
силу. Я шарил по опавшей хвое, пытаясь найти какой-нибудь выступ, чтобы
опереться и поднять то, что еще осталось целым от моего тела. Этим остатком
была одна голова, огромная, распухшая и невероятно тяжелая. Ладонями, на
которые налипли острые иголки, я наконец нашарил какой-то скользкий корень.
И начал подтягиваться вдоль него, пока не удалось опереться о шершавый ствол
дерева. В этот момент у меня ожили спина и живот. Хоть хребет и перебит,
зато в животе торкается вверх и вниз непокоренный желудок, я все же не
моллюск. Я homo sapiens, мужского пола. А вернее, глупая баба.
Иначе разве стал бы я затевать светскую беседу с паном инженером
Дроздом, вооруженным резиновым шлангом? И не стоял бы как осел, когда он
лупил меня этой кишкой, а сопротивлялся или по крайней мере убежал. Бог
знает, с чего я взял, что мы будем вести поединок как цивилизованные люди,
обмениваясь взаимными ухмылками и колкостями. В конце концов, мне еще
повезло. Он мог спустить на меня собаку.
Вдохнув побольше воздуха, я сжал зубы и поднялся. У сосны были очень
крепкие корни. Я обнимал ее обеими руками, как потерянную любовницу перед
разлукой, стоял, прижавшись лицом к липкой коре, оттягивая момент, когда мне
придется ее отпустить. Вдруг она меня покинет, и я останусь один-одинешенек
в бездонной пустой тьме. Наконец я решился. Будь же все-таки мужчиной,
сказал я себе. Тебе сорок лет, за свою жизнь ты уже покинул нескольких
женщин, еще больше бросило тебя. А теперь ты как дурень втюрился в дерево.