"Алоиз Качановский. Три трупа и фиолетовый кот, или роскошный денек [D]" - читать интересную книгу автора

учитывать соседей снизу, то и впятером.
- А до этого, от шести до девяти, ты был с Густавом, - добавляет Ванда. -
Еще никто за всю историю криминалистики не имел такого железного алиби.
Воцаряется молчание.
- Да, я имею алиби, - произношу я наконец. - Однако это не мешает мне
оставаться подозреваемым номер один. Не забывайте, что именно со мной
черная якобы должна была встретиться в этом кабинете. Кельнерша из бара
свидетель телефонного разговора. Слышала, как черная спрашивала о депозите
и обещала зайти за ним в канцелярию. Отсюда простейший вывод: я промотал
депозит и вынужден был прикончить ее.
- Но ведь убил не ты, у тебя есть алиби, - повторяет Ванда.
- Я ни на секунду не расставался с тобой, - говорит Франк.
- Ох, хватит уже этого переливания из пустого в порожнее, - вздыхаю я. -
Так мы ничего не добьемся. - Я измучен. Никто не хочет мне помочь. Все
повторяют глупые фразы. Пора кончать с этим!
Зажигаю сигарету. Отзывается телефон. В трубке голос Нины.
- Ты прав! Там был депозит, - говорит она. - Я припомнила сразу после
твоего звонка. Но там не было ничего ценного. Твой отец вынул эту вещь из
сейфа и сказал мне: "Отложи это в архив, за этим никто уже не обратится".
- А что это было?
- Книжка. Довольно толстая.
- Что за книжка? Как называется?
- Собственно, это не книжка, а рукопись, отпечатанная на машинке и
переплетенная в зеленый картон. Содержание ее я не изучала и не знаю, о
чем там шла речь.
- Где эта книжка? Ты помнишь, куда ты ее положила?
- Она отлично подошла на кресло, - говорит Нина. - Мое кресло было слишком
низким для печатания на машинке, и я положила на него эту рукопись. Она
потом всегда там лежала, ты должен был видеть ее. - Благодарю за
информацию, - говорю я. - До свидания.
- Я была рада помочь тебе. Как там новая секретарша?
- Она проявляет довольно необычные таланты, мы поговорим об этом
как-нибудь попозже, - заявляю я и кладу трубку.
Наверное, на лице у меня написано нечто необычное. Никто не спрашивает,
что я узнал по телефону. Минуту еще продолжается молчание. Неожиданно
Гильдегарда встает и на цыпочках направляется к двери.
- Стоп, - говорю я и движением руки возвращаю ее на место. Гильдегарда
послушно возвращается и усаживается на краешке кресла. У всех остальных
такое выражение лица, что ясно видно, они предпочли бы находиться сейчас
где-нибудь в другом месте. Но я ничем не могу помочь им. Нужно доводить
дело до конца.
- Мое алиби отнюдь не железное, далеко ему до этого, - говорю я спокойно.
- Но ведь... - начинает Франк.
- Мы не расставались, хочешь сказать ты? Я уже слышал это. Но это
неправда! Мы расставались самое маленькое на пять минут. Время вполне
достаточное для того, чтобы убить одного, а может быть, и двух человек.
- Что ты имеешь в виду? - спрашивает Франк.
- Я имею в виду тот момент вечера, когда ты выскочил за водкой, а я
остался один в машине. Я был без присмотра не так уж мало.
- Глупости, - решительно заявляет Франк. - Не мог же ты в мгновение ока