"Александр Кабаков. Весна-лето" - читать интересную книгу автора

пытаясь высвободиться. И, точно замахнувшись, словно на штрафной,
Сережка ударил его добела ободранным носком почти до праха доношенного
отцовского ботинка - в лицо. Если бы Володька встал, Сережке был бы
конец. Но Володька не встал. Слепо стирая, и стирая, и стирая кровь,
заливающую лицо, он кричал без слов и лежал, так и не вылезши из
парты.

Через три недели сняли все швы, и он уже гулял по больничному
саду, дожидаясь, когда выпишут после сотрясения. Вдруг над забором
взгромоздился Сережка. Снизу его держали Толик и Круглый, но забор был
глухой, Володька не мог их видеть, и они согласились дер-жать.

- Видишь, - сказал Сережка и поднял над забором тяжелый штык от
карабина СКС с полусгнившей ручкой. - Видишь? В степи нашел. Выйдешь
отсюда - уходи в "молоточки". Придешь в школу - убью.

Пацаны устали, плечи их стали дрожать. Сергей спрыгнул на землю,
спрятал штык в сумку "Динамо", между тетрадками и всяким барахлом, и
пошел в степь, где в ту весну проводил почти целые дни. Володька после
больницы перешел в железнодорожное пэтэу, ходил в рваной куртке с
молоточками в петлицах, однажды - их было человек восемь - с друзьями
встретил Сережку после школы прямо во дворе. Сережка рванул навстречу,
прямо на Володьку - и тот отскочил в сторону, втиснулся в забор,
побелел. А Сережка вымахнул на улицу, и "молоточникам" уже было его не
догнать...

Он упал лицом вниз, седой успел придержать его одной рукой,
другую, с пистолетом, не опускал.

- Иди сюда, солнышко, - сказал он Юльке. - Сейчас и тебя спать
уложим. Иди, иди, не притворяйся, ты по-русски понимаешь, иди.

Юлька подошла медленно, тихо постанывая. Лицо ее уже было
совершенно изуродовано разросшимся фингалом, перекошено. Она подошла к
комсомольцу почти вплотную. Белобрысый и блондин уже укладывали Сергея
в машину. Юлька глянула комсомольцу в глаза, растянула косо вспухшие
губы в улыбке - и, круто повернувшись, низко склонилась, отставив
задницу.

- Do it, - сказала она разбитым ртом невнятно, - do it. You, son
of fucken bitch. If you can't do something, do it with your bloody
hands, you, piece of cat's shit...

Седой усмехнулся и ловко ткнул шприцем.

Мюнхен. Май

- Отпусти пацана, - сказал Юра, стволом почти продавливая висок
того, лица которого он так и не увидел. Оборот, высоко, до лопатки
вывернутая рука, перехваченный в воздухе, выпавший из этой руки