"Бренда Джойс. Любовники и лжецы " - читать интересную книгу автора

получу заказ на следующий.
- Это чудесно! - воскликнула Нэнси. Она понимала, что говорит с
излишним энтузиазмом, но ничего не могла с собой поделать. Ей всегда было
трудно говорить с Белиндой. - Это просто чудесно, дорогая. - Она лихорадочно
придумывала, что бы еще такое сказать.
Последовала пауза.
- Лестер продал его за триста пятьдесят тысяч, мама.
Деньги были знакомой для Нэнси темой, в этом она разбиралась.
- Подумать только! Такая куча денег за фильм?
- Это только начало. Ходят слухи, что...
- Спасибо, Ингрид. Так о чем ты говорила, дорогая?
- Ходят слухи, что...
Ингрид показала на часы:
- Вам пора одеваться, миссис Глассман.
Нэнси кивнула. Как ни стыдно было признаваться в этом, но она испытала
облегчение, хотя снова прислушалась к словам дочери. Та рассказывала теперь
что-то о производстве фильма.
- Это прекрасно, дорогая.
Нэнси отхлебнула глоток вина, не понимая как следует, о чем толкует
Белинда. Да и зачем пытаться понять, если она вообще никогда не понимала
свою дочь? Может, все-таки с тафтой будут лучше смотреться бриллианты? В
этом сезоне изумруды носят буквально все.
- А главную роль в фильме будет играть Джексон Форд, мама. Он сейчас
самый популярный артист.
Сердце Нэнси замерло, потом начало стучать с такой бешеной скоростью,
что все ее тело охватила дрожь.
- Отлично, Белинда, - сумела все-таки сказать она.
- Я позвонила Эйбу. - Это была просто констатация факта.
Теперь Нэнси обливалась потом. Джексон Форд. Ценой огромных усилий она
заставила себя не думать о нем. Можно представить, что за разговор
происходил между дочерью и мужем!
- Дорогая, я опаздываю. Мне пора одеваться, мы с твоим отцом идем
сегодня на благотворительный коктейль.
- Ясно, - отозвалась Белинда. - Но хочу сказать тебе, что, когда я
позвонила, у него не нашлось ни одного доброго слова для меня.
- Он очень гордится тобой, - пробормотала Нэнси.
- Послушай, мама, забудь об этом, мне не следовало ничего говорить
тебе. Несправедливо, что я вклиниваюсь между вами. Иди на свою вечеринку и
повеселись.
- Позвони мне завтра, - торопливо сказала Нэнси, чувствуя, как струйки
пота стекают по ложбинке между грудей. - Белинда, я горжусь тобой. Я...
- Пока. - Дочь повесила трубку.
Нэнси вытерла взмокший лоб. Она заметила, что у нее дрожат руки.
Разговор встревожил ее. Нэнси всегда было трудно говорить с Белиндой,
противостояние дочери и мужа беспокоило ее постоянно. Она сделала еще
глоток, пытаясь успокоиться.
Нэнси не понимала Белинду. Ей двадцать восемь, она необычайно красива,
с умопомрачительной фигурой - и не замужем. Дочь не интересовал брак, не
интересовали дети. Она писала сценарии, занималась бегом, велосипедным
спортом и плаванием. Ну разве это жизнь? Белинде не следовало уезжать в