"Лидия Джойс. Шепот ночи " - читать интересную книгу автора

задумывался о ежедневных делах.
Однако сознание и совесть нельзя заглушить навсегда, поэтому, когда
солнечный свет начал струиться через многочисленные окна, Думитру
окончательно проснулся и неохотно сел.
Алсиона не повернулась. Она лежала, заняв три четверти кровати с
обычным эгоизмом человека, привыкшего спать в одиночестве. Даже во сне она
была олицетворением противоречий: черные волосы на белых простынях
подчеркивали фарфоровый цвет лица, столь безупречный, что она казалась
нереальной, это поразительно контрастировало с ее позой, более подходящей
неловкой девчонке-сорванцу двенадцати лет, а не взрослой красавице. Это
противоречие интриговало и удивляло.
Более рафинированная женщина оказалась бы леди и в постели: не
скованной, но в то же время бесстрастной и молчаливой, созданной для более
изысканных радостей, чем телесные удовольствия. Алсиона же реагировала с
удивлением, остроумием и тревожащей уязвимостью - такая комбинация не могла
привидеться Думитру в самых горячих мечтах. Это обезоруживало и в то же
время соблазняло. Он прислушивался в темноте к ее легкому дыханию, когда она
спала сном праведника, и ничего так не хотел, как всю ночь держать ее в
объятиях.
Что он и сделал.
Теперь, при проясняющемся свете утра, беспокойство снова вернулось к
Думитру. Все его опасения развеялись: новоиспеченная жена отнюдь не старая,
безобразная, глупая, с дурным характером особа, как не раз виделось ему в
ночных кошмарах, когда он обдумывал свой план. Но их положение оставалось
сложным: двум людям, все еще чужим друг другу, придется научиться жить в
браке, не зная друг о друге банальных подробностей, что обычно облегчает
существование самым неподходящим парам.
Даже совершенному человеку в такой ситуации было бы трудно, а Думитру
знал, что он далеко не без недостатков. Взглянув на дремлющую жену, Думитру
не мог отделаться от чувства, что им, возможно, будет нетрудно прийти к
соглашению.
Последний раз взглянув на Алси, он осторожно выскользнул из кровати,
стараясь не потревожить жену. Накинув халат, он собрал свою одежду и вышел в
гостиную, тихо закрыв за собой дверь.
Как Думитру и ожидал, камердинер терпеливо ждал его, сидя у двери,
чтобы исполнить запоздавшие утренние обязанности. Как и кулинарные книги,
Гийом был вывезен из Франции. Он служил Думитру в Париже, исполняя все
домашние обязанности, с которыми не справлялись горничная и повариха, и
когда после смерти отца Думитру вернулся в Валахию, слуга предпочел поехать
с ним и служил исключительно хозяину. Это было одновременно и повышение, и
ссылка, но камердинер лишь небрежно пожимал плечами всякий раз, когда
Думитру пытался выяснить причины его решения.
Гийом решительно отказался учить какой-либо язык и смотрел на окружение
хозяина с тем же чувством превосходства, как и на рю Шене, словно был самым
знаменитым членом большого хозяйства, а не одним изнескольких слуг, которые
присматривали и за полями, и за конюшнями, и за домом.
В это утро Гийом ждал не один. Думитру узнал сидевшую в дальнем углу
горничную Алсионы. Пухлая блондинка не старше двадцати лет устроилась как
можно дальше от Гийома, насколько это возможно, если не двигать мебель.
Никто не заметил появления хозяина.