"Лидия Джойс. Искушение ночи " - читать интересную книгу автора

- Просто не верится, что здесь живет герцог, - заметила Дайер, словно
прочитав мысли Виктории.
- Лучшего места для него не сыскать, - с сарказмом заметила Виктория.
Она ехала из Бристоля в Лидс поездом, затем пять часов тряслась в
почтовой карете - и буквально кипела от ярости.
В ридикюле лежало послание герцога, безапелляционным тоном он предлагал
ей прибыть в Рейберн-Корт. Она бы, конечно, не поехала, но мысль о позоре,
который неизбежно падет на семью, заставила ее решиться на этот шаг. Она
уложила вещи и, известив герцога о своем приезде, отправилась на
Бристольский вокзал, не обращая внимания на протесты, сетования и притворные
обмороки матери.
Виктория не знала, даст ли ее встреча с герцогом позитивный результат,
не потратит ли она напрасно время. И все же где-то в глубине души теплилась
надежда, что ей удастся убедить герцога поступить разумно. Говорили, что
герцог загадочная личность, он пренебрегает условностями и в обществе его не
принимают. Виктория не сомневалась, что Уэйкфилды вполне способны пережить
позор, вызванный несостоятельностью Джека как должника, однако мысль о
неизбежных слухах и двусмысленных улыбках, которые будут преследовать их
многие годы, заставила ее пуститься в путь. Слишком дорого она заплатила за
респектабельность, чтобы лишиться ее из-за беспутного брата.
Они подъехали к домику привратника. Ставней на окнах не было, их
закрывал разросшийся плющ. Карета остановилась, возница открыл дверцу и
помог дамам сойти. Он не спросил, какой багаж принадлежит им - они были в
карете одни после того, как в Рейберн-Корт, в полумиле отсюда, сошел фермер
с женой. Возница снял с крыши окованный медью сундук и чемодан, принял
чаевые от Дайер и снова вскочил в карету, не проронив ни слова.
Карета, дребезжа, уехала, Дайер резко втянула воздух, и Виктория,
обернувшись, увидела согбенного морщинистого старика, выглядывавшего из
двери домика.
- Леди Виктория? - осведомился старик.
Виктория слегка улыбнулась, видя его растерянность. На ней было платье
из дорогой черной тафты, но строгость покроя и отсутствие украшений делали
его похожим на простое платье служанки. Вот уже пятнадцать лет ее гардероб
отличался строгостью, сначала из-за мучений, связанных со взрослением, потом
из-за отвращения к себе, а теперь отчасти по привычке, отчасти от ощущения
безопасности, которое давала ей подобная манера одеваться.
- Да, - сказала Виктория привратнику. - Это я.
- Его светлость ждет вас, миледи. Вечером вернется Грегори и принесет
ваши вещи.
- Как же мы туда попадем? - Виктория выгнула бровь и кивнула на аллею
длиной в полмили, идущую вверх по склону.
Привратник хрипло рассмеялся и зашелся кашлем. Потом наконец успокоился
и прокаркал:
- Своими ногами! - И исчез в домике, захлопнув дверь у них перед носом.
Засов опустился, и грохот эхом прокатился среди известняковых холмов.
Виктория и Дайер обменялись взглядами. Поскольку выбора не было,
Виктория подобрала юбки и начала подниматься вверх. Один раз обернулась,
чтобы убедиться, что ее дородная камеристка не отстает, и увидела скрюченную
фигуру привратника, который торопливо затаскивал в дом их вещи.
Грянул гром. Тяжелая капля упала Виктории на нос, порыв ветра подхватил