"Грэм Джойс. Правда жизни " - читать интересную книгу автора

хотя повязки на нем уже не было, она мгновенно увидела шрам. Сбоку у него
были сострижены волосы, и пятнышком запеклась кровь - как засохший цветок
на белой странице книги.
Уильям бросился на помощь жене. Она пришла в себя и прошептала его
имя. Сестры окружили его и засыпали вопросами.
- Дайте им отдышаться, - распорядилась Марта.
- Господи, Уильям, ну и вонища же от твоей формы! - сказала Бити.
- Ссаниной прет! - взволнованно подхватила Кэсси.
Обхватив Олив руками, Уильям сознался:
- Ну да, бывало, и описаешься.
Женщины засмеялись, но осеклись, поняли, что он не шутит. Олив
смотрела из-под полуопущенных ресниц. Бити пыталась подсунуть ему под нос
чашку чая. Марта сказала, что не чай ему нужен после всего этого кошмара в
Дюнкерке, а виски.
- Черт возьми, и правда от тебя воняет! - подтвердила Марта. -
Давай-ка стащим с тебя эту одежу. Бити, нагрей воды. Искупать парня надо.
- А может, сначала виски? - спросил Уильям, усаживаясь на жесткий
стул.
Олив до сих пор не вымолвила ни слова. Она все не отводила взгляда от
мужа, как будто он мог испариться прямо у нее на глазах. Кэсси, зажав нос,
присела у его ног. Марта положила руку ему на затылок. Бити принесла виски.
Он залпом осушил стакан и протянул его, чтобы налили еще. - Но как ты
добрался? - решила спросить Бити.
Уильям рассказал о том, как поезд сбавил скорость, проезжая через
Рагби.
- Вижу - поезд остановился почти, ну и говорю: это Рагби, я тут схожу.
А сержант говорит: "Сиди на жопе ровно". Ну, нет уж, говорю, я дома почти.
И встаю. А он как заорет: "Сидеть, педик, а то арестую!" Арестуешь, говорю,
ну и что они мне сделают, обратно пошлют в Дюнкерк? Пацаны смеются все. Ну,
я встаю, открываю дверь вагона, а поезд уже скорость начинает опять
набирать. Я спрыгнул на платформу, а ноги сами бегут. Ну, думаю, сейчас
шандарахнусь рожей об землю. А парни болеют за меня. Сержант только
матюгальник раскрыл в окно. А ноги-то у меня бегут - ну, смотрю, поезд
ушел, а я в Рагби остался - ну, вот и все.
- Да... - Марта вытирает слезы от смеха.
- Да... - говорит Бити.
- А здорово ты сержанта отбрил! - смеется Кэсси.
Уильям изобразил подвижное, словно резиновое, лицо сержанта, как тот
поносит его на чем свет стоит, а поезд уходит, и все снова рассмеялись.
- Тяжело было? - спросила Кэсси. - В Дюнкерке?
- Тяжело? - Уильям опустил руку и погладил Кэсси по блестящим черным
волосам. - Тяжело? Малышка ты моя, Кэсси.
Уильям отнял руку от ее головы и прикрыл глаза. Его плечи затряслись.
Он часто задышал, как будто ему не хватало воздуха, и сквозь его пальцы
потекли горячие беззвучные слезы, капая с руки на грязные форменные брюки.
Женщины переглянулись. Кроме Марты, которая смотрела на огонь.
- Все нормально, - наконец проговорил Уильям. - Просто легче стало.
Домой ведь пришел, слава богу.
Олив в конце концов заговорила:
- Ну ладно, Уильям. Давай-ка снимем с тебя эти лохмотья. Вода