"Джек Йовил. Женевьева неумершая ("Warhammer: Вампир Женевьева" #2) " - читать интересную книгу автора

только от нее самой.
- В четвертом действии, - сказал он, - когда ты падаешь, то исчезаешь с
глаз зрителей. Лучше покажи им, как ты умираешь.
Ева, само внимание, кивнула.

6

Лошадь пала под ним перед рассветом. После этого Анимус заставил Шейдта
бежать в рассветном сумраке почти со скоростью животного, которое он загнал
до смерти.
Если бы и существовал рекорд по скорости путешествия от Серых гор до
Альтдорфа, Шейдт побил бы его. Никакой имперский курьер не смог бы превзойти
его в выносливости, решимости и целеустремленности.
Шейдт до крови стер башмаками ноги, его суставы хрустели на каждом
шагу, но Анимус не обращал внимания на боль своего хозяина. Покуда кости и
мышцы Шейдта оставались в основном невредимыми, он мог продолжать движение.
Если служитель Солкана свалится в изнеможении, Анимус просто найдет себе
другого хозяина.
Вставало солнце, дорога ложилась ему под топочущие ноги. Шейдт уступил
Анимусу, передал ему управление своим телом, периодически впадая в
оцепенение, в это время его сознание отключалось, позволяя существу внутри
него крепче цепляться за жизнь, лучше видеть мир вокруг. Они уже удалились
от скал и достигли Рейксвальдского леса. Вечнозеленые растения высоко
вздымались вдоль прямой дороги. Ноги Шейдта выбивали ямки в дорожной пыли.
Его топот и тяжелое дыхание были единственными звуками в пределах
слышимости.
Впереди Анимус заметил маленькую фигурку, боком сидящую верхом на пони
и медленно ползущую по дороге. Это была пухлая пожилая женщина в одеянии
жрицы Шаллии. В сельской местности жрицы часто переезжали от деревни к
деревне, применяя свое искусство исцеления, принимая роды, помогая хворым.
Шейдт догнал пони и стащил жрицу с ее насеста. Она сопротивлялась, и он
переломил ей хребет и швырнул в придорожную канаву. Пони просел под
неподъемной для него тяжестью, и Шейдт вонзил пятки ему в бока, будто шпоры.
Животное не протянет и до полудня, но даст ему скорость.

- Мои ботинки, - сказала девушка.
- Ботинки?
- Там снег. Я не могу выйти на улицу без меховых ботинок.
Девушка стояла перед ним, словно сделавшись выше ростом, распрямившись,
расправив плечи. На щеке у нее виднелся красный мазок, след старого удара.
Он сжимал и разжимал кулаки, потом сунул мясистую руку в перчатку со
стальными шипами. Это выглядело впечатляюще.
- Поживее, Нита, голубушка, - глумливо бросил он. Из-за бутафорских
зубов губы его выпятились, рот искривился. - У твоего мистера Хайды важное
свидание. Мы не можем допустить, чтобы шваль вроде тебя болталась тут, пока
мы будем развлекать леди.
- Мои ботинки.
Это был третий вечер. Ева Савиньен играла еще лучше, чем в первых двух
представлениях. У Иллоны дела тоже шли очень хорошо, и все же Ева затмевала
ее. В этом было что-то сверхъестественное. И Детлеф знал, что это исходит не