"Бригита Йосифова. Декабристы (художественно-документальная повесть) " - читать интересную книгу автора

гнули спину, ходили в лаптях или в лучшем случае зимой в домашних валенках.
- Это несуразности и противоречия русской истории! - вмешался Сергей
Муравьев-Апостол. - Но его увлекательный пример перед нашими глазами! Не
забывайте, что Петр I распахнул это окно не безвольной рукой. Просвещенный
властелин орудовал с топором в руке, сокрушая тяжелые стены консерватизма.
Они горячатся, спорят, шумят. Их связывает глубокая и искренняя дружба,
испытанная в огне только что завершившейся Отечественной войны против
Наполеона. Все очень молоды, но все уже герои, их мундиры украшают ордена,
они отмечены знаками славы. Некоторые из них в сражениях пролили кровь.
День 9 февраля 1816 года станет памятным в истории России. Группа
молодых офицеров создала свое первое тайное общество, которое они назовут
"Союзом спасения", а несколько позже - "Обществом истинных и верных сынов
отечества". К этому обществу присоединятся Павел Пестель, Иван Пущин, Михаил
Лунин...
Около 30 молодых людей, преимущественно гвардейских офицеров,
поклянутся, что единственной целью их жизни будет борьба против крепостного
права, за введение в России конституционных законов, ограничивающих
абсолютизм.
Споры продолжаются. Какая конституция?
Никита Муравьев имеет блестящие исторические познания, обладает
великолепным стилем. Он доказывает, что конституция должна быть
монархической.
Тайное общество имеет свои ритуалы, особо торжественные церемониалы,
заимствованные молодыми людьми у масонских лож. Многих из них еще
по-юношески увлекает чисто внешняя, парадная часть этого уже вполне
определенного политического заговора. Но так было лишь в самом начале.
Вскоре заговорщики поняли, что тяжелый путь, на который они вступили, не
нуждается в ритуальности, а только в долгой, упорной и неустанной
организации самого дела. Отныне им предстоят горячие, страстные политические
споры и борьба, где нет места таинственным символам - свечам, целованиям
креста и Евангелия. Придет день, когда они начнут тщательно обсуждать планы
восстания и цареубийства...
Павел Пестель, общепризнанный вождь и теоретик декабристов,
впоследствии спокойной и твердой рукой напишет следователям:
"Я никакого лица не могу назвать, кому бы я мог именно приписать
внушение мне первых вольнодумных и либеральных мыслей, и точного времени мне
определить нельзя... Обратил также мысли и внимание на положение народа,
причем рабство крестьян всегда сильно на меня действовало, а равно и большие
преимущества аристократии... Мне казалось, что главное стремление нынешнего
века состоит в борьбе между массами народными и аристокрациями всякого рода,
как на богатстве, так и на правах наследственных основанными".
Так писал истинный аристократ, дворянин Павел Пестель, сын
генерал-губернатора Сибири Ивана Пестеля...
С предельным лаконизмом он объяснял на примерах из истории Англии,
Испании, Франции и Португалии, как сформировался его взгляд на будущее
России.
"Я в них находил по моим понятиям неоспоримые доказательства в
непрочности монархических конституций и полные, достаточные причины в
недоверчивости к истинному согласию монархов на конституции, ими
принимаемые. Сии последние соображения укрепили меня весьма сильно в