"Роберт Джордан. Рог Дагота ("Конан")" - читать интересную книгу автора

слез с коня. Преимущество длинных и легких копий будет сведено на нет в
ближнем пешем бою. Кроме того, их следовало лишить последнего преимущества,
не считая их численного превосходства: права напасть первому. Конан
присмотрел слабейшее место в надвигающейся цепи и приготовился к броску.
Вдруг рядом с его плечом пролетел огненный шар, вонзившийся в голову
одного из наступавших и взорвавшегося с треском разрываемых костей.
Несмотря на все свое самообладание, Конан подпрыгнул на месте. Затем он
оглянулся. За костром стоял кривляющийся, гримасничающий, как клоун, Малак.
Рядом с ним Акиро, во все еще дымящихся кожаных штанах и закопченной
коричневой тунике, молча шевелил губами, читая какое-то заклинание. Сухие,
словно обтянутые пергаментом, руки совершали непонятные движения. Вдруг
раздался хлопок ладоней на уровне груди, и между ними возник еще один
огненный шар. Этот плод магии проделал тот же фокус с еще одной жертвой.
Двух трупов с дымящимся обрубком вместо головы вполне хватило, чтобы
охладить пыл наступавших и обратить их в бегство. Их крики долго еще
доносились из сгустившихся вечерних сумерек.
- Мерзкие, полудохлые, вонючие верблюды! - кричал им вслед Акиро. Его
седые волосы и длинные усы просто стояли дыбом от гнева. - Я их проучу, еще
внуки их внуков будут со страхом произносить мое имя. Я заморожу кровь в их
жилах, а их кости превращу в мягкий студень.
- Акиро, - окликнул его Конан. Малак внимательно слушал продолжающуюся
череду проклятий, даже повторяя кое-что про себя, чтобы лучше запомнить.
- Я напущу на них чуму на десять поколении вперед. У них вся скотина
передохнет, все посевы сгниют. Да у них у самих яйца отсохнут и зубы
повыпадают!
- Акиро, - вновь обратился к нему Конан. Желтолицый старик погрозил
кулаком в сторону бежавших обидчиков.
- Они заявили, что я прогневал их богов. Богов! - он состроил
презрительную гримасу и сплюнул. - Убогие шаманщики, они не могли придумать
себе ничего поприличнее. Я им сказал, что если они принесут в жертву еще
хоть одного ребенка, то я обрушу молнии на их мерзкие головы, и, клянусь
Девятой Степенью Великой Силы, я это сделаю!
- Может, у тебя не получится? - съехидничал Малак. - Я имею в виду, что
пока что они умудрились связать тебя и даже частично поджарить. Может, тебе
лучше оставить их в покое?
Акиро внимательно присмотрелся к хитрой физиономии Малака и
покровительственно заметил:
- Тебе нечего бояться, Малак. Твоим мужским достоинствам ничто не
угрожает. Надеюсь, та гримаса, которую ты сотворил, выражает глубочайшее
уважение к собеседнику, не так ли? Ну, тогда я расскажу, что случилось. Эти
три шамана, называющие себя жрецами, ухитрились наложить на меня заклятие,
пока я спал. Заклинание, к слову сказать, было весьма простеньким, но оно
позволило мерзким последователям мерзейшего культа навалиться на меня всей
компанией и связать. Со связанными руками я не мог проделать ни единого
магического жеста. Они засунули мне в рот кляп, - тут он остановил рассказ,
чтобы сплюнуть, - и я не мог произнести ни единого заклинания. А потом эти
ублюдки решили принести меня в жертву своим богам. Какие там боги! Я им
покажу богов! Я сам стану страшным демоном в их пантеоне, даже раньше, чем
отправлюсь на тот свет. Я им... Эта девушка? Что она здесь делает?
Конан вздрогнул. Он решил, что лучше дать старому волшебнику