ЧАСТЬ ВТОРАЯ На Турецкой горе

Перед рассветом мальчишек разбудил какой-то шум. Скрежетало, шуршало и потрескивало. Звуки нарастали, и спросонья казалось, что с вершины катится каменная лавина. Ребята вертели головами, но сквозь пенящийся туман ничего нельзя было разобрать, пока над дорогой не засветился красноватый огонек, протыкавший белесый пар, как раскаленное острие копья. Через несколько секунд появилась долговязая фигура в пестрой куртке, балансировавшая на некоем подобии скейта со множеством колесиков. Мелкие камушки так и летели в обе стороны из-под длинной платформы, снабженной, видимо, мотором, потому что скорость парень развил порядочную.

Гонщику пришлось преодолеть два подряд крутых поворота, к тому же на подъеме, и, проезжая мимо ребят, он волей-неволей притормозил. На голове у него была смешная каска с фарой впереди и роликовыми колесиками на макушке.

Наверно, он так и проехал бы мимо, но тут что-то накрутилось на колесо его скейта. Скейт завилял, взвизгнул, гонщик взмахнул руками и — р-раз! — перевернулся вниз головой. Несколько секунд молодой человек катил по дороге в этом сверхъестественном положении, потом свернул, сделал сальто и повис на дереве.

— Вот это да! — выдохнул Педро, вскочил и бросился на помощь к пострадавшему.

Дамиан, светя карманным фонариком, помчался за ним. Парень преспокойно висел на дереве, зацепившись за сук штанами. Ребята помогли ему слезть.

— Ну, спасибо. — Парень ощупал на себе одежду: — Еще немного, и брюки бы лопнули. Хорош бы я был, ха!

— Как это вы, на голове... Вы не ушиблись?

— Нисколько. Нет проблем. Со мной и не такое бывало — и ничего! Видали каску? Я ее сам изобрел.

— Ух ты! И всю ее сами сделали?

Кажется, вопрос показался молодому человеку бессмысленным. Он не ответил, включил на каске фонарь и стал осматривать скейт.

— Ага, тряпка в колесе! — сказал он, выдергивая шерстяной шарф.

— Это мой, — сказал Дамиан. — Извините.

— Нет проблем, — ухмыльнулся парень. — Ну, я поехал. Если нужна будет помощь, я всегда к вашим услугам. Меня зовут Аларико — Нет Проблем.

— Крокодил, — солидно представился Педро. — Педро-Крокодил. А это мой друг Дамиан-Велосипед.

— Рад был познакомиться! Всего хорошего! — И Аларико завел мотор.

— Стойте, подождите! Нам нужна ваша помощь!

— Как — уже? А что случилось?

— Да, в общем, ничего... Вернее, мы ищем донью Хертрудис Вильярансио дель Пероль. Она живет где-то здесь, на Турецкой горе, а адреса у нас нет. А она нам срочно нужна.

— Я такой не знаю. Может, и есть здесь такая, а может, и нет. Ну срочно так срочно. Подвезу, нет проблем.

Он сел на траву, стащил с ноги ботинок и, открепив подошву, вынул оттуда целый набор инструментов. Потом развинтил скейт и в несколько минут смонтировал три пары роликов, к одной из которых подключил мотор, укрепив его у себя на поясе. А затем тут же смастерил что-то вроде двух кастрюлек с колесиками и вручил их мальчишкам:

— Надевайте.

Дамиан нерешительно взял каску и стянул шляпу. Педро помялся, пробормотал что-то невразумительное и последовал его примеру.

— Чудно, а? — шепнул он Дамиану, но тот толкнул его локтем, прошипев:

— Заткнись, а то он обидится!

— Отлично, нет проблем! — одобрил Аларико, проверив, прочно ли сидят каски. — Я, когда изобретаю, люблю импровизировать. Чем думать над каждой ерундой целый год, отлаживать да налаживать, лучше сразу. Не получится — враз переделаю. Нет проблем. Теперь предохранительный ремень.

Речь шла о длинной полоске кожи с несколькими пряжками и прорезями. Сначала ее должен был застегнуть на себе Педро, потом ремень тянулся к Дамиану, и, наконец, закреплялся на поясе у дона Аларико. Таким образом, все трое оказывались крепко связанными друг с другом.

Педро все это сильно не нравилось.

— Чудно как-то... — ворчал он, ощупывая на себе ремень, и был награжден еще одним тычком в бок.

— Надеть ролики! — скомандовал дон Аларико. Мальчишки стали выполнять приказ.

Педро, все еще полный сомнений, закопался и, когда дон Аларико включил мотор и крикнул: «Готовы?» — пропустил это мимо ушей.

— Готовы! — бодро отозвался Дамиан, хватаясь за ремень вожатого.

— Вперед!

Ролики дона Аларико рванули, мальчишки подскочили на месте. Педро, застигнутый врасплох, споткнулся и чуть не грохнулся, чудом удержал равновесие и только тогда поймал ремень Дамиана. Они покатили по дороге через лес, сквозь туман. Красный фонарик на каске дона Аларико горел ярко, освещая им путь.

Вскоре лес кончился, и они выехали на вьющуюся по склону дорогу.

— Вот она, та самая... — беззвучно проговорил Педро и опять споткнулся.

— А правда, что наверху очень страшный поворот? — проорал Дамиан в спину дону Аларико.

— Еще какой! Только поедешь — р-раз!

— Как это «р-раз»?!

— Р-раз! — и мертвая петля, а ты посередке... Занимался рассвет. На горизонте зажглась золотая полоска.

— Эт-то-что-ж-та-ко-е?! — вопрошал Педро, подпрыгивая на камушках.

По правде сказать, он уже немного смирился с сомнительным и ненадежным, по его мнению, способом передвижения, который навязал им бесстрашный гонщик. Они проскакивали все повороты со скоростью сто двадцать километров в час, а уж когда выезжали на прямые участки, то и подавно нарушали все на свете правила безопасности движения.

— Петля! — гаркнул вожатый.

— Что? — не понял Дамиан, очумевший от мелькания камней и деревьев.

Ответа не последовало, потому что как раз в этот момент у всех троих перехватило дыхание. Их вынесло на поворот, круто спускавшийся и вдруг резко уходивший в сторону. Желудки у мальчишек подпрыгнули до самого горла и в следующую секунду ухнули вниз, мотнулись из стороны в сторону, и казалось, что в животе все перепуталось и завязалось в узлы. Так на полной скорости они совершали опасные виражи, представлявшие собой не что иное, как ленту Мёбиуса. Это удивительная лента, и всякий, кто захотел бы по ней прокатиться, должен был бы в определенный момент повиснуть вниз головой.

— Черт! — взвизгнул Педро, почувствовав себя мухой на потолке. Вот тут-то и пригодились им ролики на касках.

Да уж, в таком положении остается только чертыхаться.

«Как же мы перевернемся?» — мелькнуло в голове у Дамиана.

Автор не берется объяснить, как это им, действительно, удалось. На умопомрачительной скорости они одолели последний виток дьявольской петли, вылетели на наклонную прямую — уже как положено, на ногах, — и началась вторая петля. Скорость заметно уменьшилась. Солнце, поднимавшееся над горизонтом, было похоже на яйцо в голубоватом соусе.

Когда они доехали до развилки, дон Аларико, промычав себе под нос что-то невразумительное, затормозил. От неожиданности мальчишки повалились прямо на вожатого, и все трое рухнули в кювет.

— Ух ты... Ух ты.. Извините... — переводя дыхание пробормотал Дамиан, выползая из-под обмякшего Педро и пытаясь неверными руками отстегнуть ремень.

— Нет проблем, — буркнул дон Аларико. — Для первого раза вы держались неплохо. Прогулка удалась на славу.

— Да-а, здорово прокатились!

— Ладно, снимайте ролики, буду свинчивать... Эй, парень, вставай! Ну вот, порядок.

Через несколько минут удивительный гонщик уже летел дальше по горной тропе, удерживая равновесие на самых резких витках и презирая все опасности.

Ребята смотрели ему вслед, и к горлу подкатывала противная пустота. Наконец дон Аларико скрылся из глаз. Они опять остались одни. Впрочем, не успели они об этом подумать, как где-то высоко раздался знакомый зов:

— Драк-драк-драк!

— Снова эта окаянная ворона! — рассердился Дамиан и стал шарить по земле, подыскивая подходящий булыжник, но только он хотел поднять камень, как Педро со всей силы двинул ему носком ботинка по руке.

— Идиот! — взвыл Дамиан. — Ты мне пальцы сломал!

— Так тебе и надо. Тронь только птицу, я тебе еще и башку откручу!

Ссора, несмотря на такое многообещающее начало, так и не состоялась, потому что, пока Дамиан растирал ушибленные пальцы и прикидывал, стоит ли затевать драку, сверху, из-за камней, неожиданно высунулось несколько вихрастых голов, и ватага мальчишек с грозными воплями бросилась на приятелей.

— Драк-драк-драк! — испуганно крикнула птица и отлетела подальше.

— Эх, да она же хотела предупредить нас! — сообразил Дамиан. И опять:

— Драк-драк-драк!

Ворона металась у них над головой, пытаясь показать путь к отступлению.

Хулиганы надвигались спереди и с флангов, и только глубокая расщелина за спиной у друзей оставалась свободной. До самого ее дна шел спуск, пересекавший скат по диагонали. Другого пути к спасению не было.

Дамиан сориентировался моментально.

— Сюда! — крикнул он совершенно растерявшемуся Педро. — Давай за птицей!

В этот момент на них налетели двое. Педро отпрыгнул в сторону, а Дамиан рванул вниз. Спуск оказался круче, чем он думал, и Дамиан проехал на спине три или четыре метра, прежде чем уперся каблуками в какой-то выступ. Наверху в это время вся банда навалилась на бедного Педро. Через несколько минут он уже лежал на земле со связанными руками, а хулиганы свесились над обрывом, высматривая беглеца.

«Только бы камнями не швырялись, — думал Дамиан, вжимаясь спиной в сыпучий склон. — Кто их знает?.. Вот тебе и Турецкая гора! Не успели добраться, напоролись на бандитов. Вон какие физиономии нахальные!.. Что же делать-то? Лезть обратно Педро спасать? Нет, глупо. Скрутят, и не пикнешь... Эх!»

Дамиан понимал, что сейчас его начнут искать. И все же главная опасность грозила ему не оттуда: выступ, в который он упирался ногами, начал осыпаться.

«Добраться бы до тропинки», — подумал он и в тот же миг, потеряв опору, поехал вниз. Через несколько метров ему почти что удалось зацепиться, но он не удержался и покатился еще быстрее. Дело в том, что большой пласт земли, на котором он оказался, стал оползать, и Дамиан ехал на нем, как на санках. Потом обрыв, Дамиан перекувырнулся и плашмя шлепнулся на дно расщелины. Падение оглушило его, и он остался лежать вниз лицом.

— Удрал?

— Да нет, сверзился! Пер, веревку!

Педро видел, как самый маленький из банды, мальчишка с белокурой всклокоченной шевелюрой, побежал куда-то и вскоре вернулся с толстой бечевкой. Его обвязали этой бечевкой вокруг пояса и, взявшись за другой ее конец, стали медленно спускать по склону.

Дамиан пошевелил пальцами и осторожно себя ощупал. Вроде цел. Тут кто-то ущипнул его за ухо.

— Драк-драк-драк!

«Зовет куда-то», — подумал он, но подняться не было сил. Наконец он встал на четвереньки и стряхнул песок с лица. Рядом с ним сидела черная птица.

— Драк-драк-драк! — сообщила сна и поднялась в воздух.

«Ну точно, за собой зовет».

Пер уже спустился и в нескольких метрах от Дамиана, кряхтя, развязывал узел бечевки. К счастью для Дамиана, узел так затянулся, что Перу пришлось с ним повозиться, а преследуемый тем временем окончательно пришел в себя и быстро зашагал по дну расщелины за таинственной черной птицей.

Наверху тем временем среди товарищей Пера поднялась тревога. И вовсе не из-за Дамиана. Случилось что-то серьезное. Они просвистели предупредительный сигнал, вытянули веревку, от которой Пер уже успел освободиться, и бросились за скалы, волоча за собой пленника.

Услыхав сигнал, Пер пригнулся и забежал за валуны. Он был уверен, что его не видно с дороги. Но ошибался.

Педро огляделся.

Он находился на каменной террасе, расположенной довольно высоко, в глубине виднелся вход в пещеру. Отсюда можно было наблюдать за дорогой, не рискуя быть обнаруженным. Дорога вилась вдоль расщелины, в которой исчез Дамиан, потом она поднималась по склону и поворачивала влево — туда как раз и уехал дон Аларико — Нет Проблем. Судя по встревоженным лицам юных разбойников, глядевших на дорогу, оттуда им грозила какая-то опасность.

Действительно, на дороге появился человек с длинными, торчащими в стороны усами, восседавший на трехколесной машине с педалями, которая напоминала то ли старомодный велосипед, то ли автомобиль старого образца. Поскрипывая, машина неторопливо катила вдоль расщелины. Казалось, водитель выехал полюбоваться окрестностями. Проезжая мимо, он бросил быстрый взгляд на нагромождение камней, за которыми скрывалась пещера, и один из парней съежился и чуть не вскрикнул, но вовремя зажал себе рот ладонью. Усатый покатил дальше. Вдруг он приподнялся, остановил машину и, вытащив огромный арбалет, прицелился в глубь расщелины. Педро похолодел. Ничего ужаснее ему еще не приходилось видеть. Из арбалета со свистом вылетела стрела. Раздался отчаянный вопль, эхо многократно повторило его, а усатый субъект усмехнулся, довольный удачной охотой.

Нет, Пер не погиб. На конце стрелы, вместо острого наконечника, была огромная присоска, которая намертво влепилась ему в спину. Перу ничего не оставалось, как орать от ужаса, потому что на другом конце стрелы развернулся пропеллер, завертелся, застрекотал и поднял добычу в воздух. Пер забился, засучил ногами, но, увидав под собой глыбы камней, утихомирился и больше не дергался. Усатый ликовал.

Педро-Крокодилу предусмотрительно заткнули рот платком, чтобы он криком не выдал банду. Но стрела-вертолет с живым грузом на присоске так поразила его, что рот у него сам собой открылся, да так широко, что кляп сам собой вывалился. Между тем охотник привязал веревку к щиколотке висящего в воздухе Пера, а другой ее конец — к заднему буферу машины и поехал дальше, увозя с собой несчастного пленника.

Когда они скрылись за поворотом, юные бандиты мрачно перебросились несколькими фразами и потащили Педро в глубь пещеры. Они вошли в тоннель, в конце которого оказался просторный зал, где со стен свешивались светильники из консервных банок, украшенных кристаллами кварца и горного хрусталя, а на полу были расстелены спальные мешки.

Все сели, Педро привалился к стене. Они молчали, мрачно уставившись в землю, и у Педро было достаточно времени, чтобы рассмотреть всю компанию. И удивительное дело, чем дольше он на них смотрел, тем меньше злился. Грустные, подавленные, они совсем не походили на разбойников с большой дороги. По виду его ровесники или чуть старше. Одеты почти одинаково: клетчатые рубашки, штаны и куртки из грубой ткани со множеством разнообразных карманов и застежек. Карманы топорщились, и из них торчали плоскогубцы, разводные ключи, отвертки и какие-то неизвестные Педро инструменты. Одежда потрепанная, залатанная, но чистая. Даже башмаки на толстенных пружинящих подошвах. У двоих на голове ремешки с длинными гусиными перьями.

— Ты кто такой? — угрюмо спросил один из парней.

— Руки-то развяжите.

Тот с сомнением взглянул на него. Кто-то усмехнулся, кто-то пожал плечами. Невысокий, крепко сбитый мальчишка с гусиным перышком в волосах поднялся и, не говоря ни слова, освободил пленника от веревки. Педро передернул плечами, разминаясь.

— Садись.

Все выжидающе смотрели на Педро.

— Ну? — сказал угрюмый.

— Крокодил.

— Что-о?! — угрожающе протянул угрюмый, приподнимаясь.

— Педро-Крокодил. Это мое имя, — с достоинством пояснил Педро.

— Ничего себе... Ну, ладно. Рассказывай. Откуда ты взялся? И зачем вас Аларико привез, тебя и твоего дружка?

Педро рассказал. О том, как они с Дамианом получили свои необычные имена, и как Дамиан встретил таинственную велосипедистку, и как улетел попугай. Только про дьявола говорить не стал — все равно не поверят. И про опаловую шкатулку тоже. Ведь он дал Дамиану слово...

Этот правдивый рассказ неожиданно разрядил мрачную атмосферу. Вначале мальчишки только хмыкали, но после начали безудержно хохотать. Особенно их развеселила история о душах-близнецах. Надо же, верить в такое в наше время! Лезть в горы за воображаемым двойником, да еще за каким! Велосипедом...

Нахохотавшись вволю, они уже смотрели на Педро более дружелюбно.

— А мы-то решили, что вы шпионы, что вас Аларико подослал, — сказал тот самый крепыш, который развязал Педро. — Ну что ж, давай знакомиться. Меня зовут Фламман Одинокий, а это мои друзья: Руй-Мечтатель, дон Алифанфарон де Карамель, кабальеро Лисандро Достохвалес и Мос-Скиталец.

«Вот это имена! — позавидовал Педро. — Куда нам с Дамианом! Надо будет тоже придумать себе что-нибудь такое...»

— Значит, ты из Внешнего мира, — сказал Фламман, — и ничего не знаешь о нашем? Ладно, слушай. Я хочу, чтобы ты понял, почему мы на вас напали. Еще три месяца назад мы были гражданами Города Солнечных Садов. Да, были.

— Были и будем, Фламман, — твердо сказал Руй. Тот помолчал, покусывая губы, кивнул и продолжал:

— Да. У нас в городе четыре квартала. Я жил в Южном, дон Алифанфарон и Руй — в Северном, Пер и кабальеро Лисандро — в Восточном, а Мос-Скиталец — в Западном...

— Раньше с нами была еще девочка из Западного квартала. Урганда-Незабудка, но ее поймал Небесный Лучник через два месяца после нашего бегства...

— Это тот усатый, который подстрелил... то есть захватил Пера? — спросил Педро.

— Нет, это Дорожный Лучник, — ответил Мос-Скиталец. — А другой — его брат, у него летательный аппарат. Он еще хуже.

— А от кого вы сбежали?

— Понимаешь, какая штука... Все четыре квартала нашего города враждуют между собой. Соперничество изобретателей, как говорит наш учитель дон Фадрике Почтенный... Ведь у нас все изобретатели.

— Да ну? И девчонки?

Мос взглянул на него, как на дурака:

— И девчонки, и старушки. Олухов не держим.

— Мос, перестань! — прервал его Фламман. — А ты, Педро, послушай сначала. Сейчас ты все поймешь. Так вот, мы ходили в одну школу — в нейтральном Центре — и подружились еще в подготовительном классе. И все было хорошо до самого шестого, то есть выпускного, класса. Тут-то и началось! Все стали напоминать нам, что наши кварталы между собой в ссоре и что нам следует держаться подальше друг от друга. Представляешь? У нас в городе только по праздникам и по воскресеньям бывает что-то вроде перемирия. Взрослые переругались между собой, а мы-то чем виноваты? Только дон Фадрике, наш учитель Всеведения, был за нас и специально давал нам коллективные задания. А в середине года он притворился больным и больше не вел занятий. Знаешь для чего? Чтобы мы не учились, чтобы нам пришлось остаться на второй год. Он хотел, чтобы мы подольше не возвращались домой, в родные кварталы. Но из этого ничего не вышло. Нам дали другого учителя. И тогда мы решили убежать.

— Мы не могли поступить иначе. Это был наш долг, — отчеканил кабальеро Лисандро, тот, самый угрюмый.

— Потому что могла начаться война. Настоящая, ужасная война.

— Из-за вас? Почему? — недоверчиво спросил Педро.

— Из-за нашего изобретения...

Тут Фламман осекся и вопросительно взглянул на остальных. Мос с сомнением покачал головой:

— А если он все-таки шпик?

— Я шпик?!

— Скорее, лопух, — усмехнулся дон Алифанфарон, конопатый круглолицый мальчишка, и присвистнул.

— Я лопух?!

— А может, и то, и другое.

— Ребята, ребята, так не пойдет! Педро, постой, не сердись! — И Фламман схватил за руку багрового от обиды Крокодила. — Пойми, нам очень трудно. Все против нас. Нас ловят, преследуют, понимаешь? Как преступников, как дезертиров. А тебя ведь Аларико привез.

— Ну и что же? Аларико, по-моему, очень хороший парень. Добрый.

— Даже слишком. В том-то и дело. Ему все равно, кому помогать. Он не задумывается. Он и Дракити помогал.

— А это еще кто?

— Есть такой паразит... Рабовладелец. Говорят, у него в замке целая мастерская, а в ней дети работают. Которые в горах заблудились, а он их поймал и запер... А кто их, этих детей, спрашивается, привез? Этот самый распрекрасный и добрейший Аларико. Переправил и бросил на дороге, как тебя. Кто еще, кроме него, мог? Он вечно ездит во Внешний мир.

Говорит, что любит острые ощущения. Сюда ведь так просто не попадешь. Нужно преодолеть пространственный барьер.

— А-а, эти жуткие петли? Меня чуть не вывернуло.

— Ну да. Понял теперь? Аларико мог выполнять чье-то задание. Самому ему ничего такого не придумать, кишка тонка. Ему бы только винтики свинчивать да перевинчивать, чем быстрее, тем лучше. Но кто-нибудь мог его попросить подкинуть нам шпиона. Тот же Дракити или Небесный Лучник. У Аларико нет проблем...

— Зато у нас их невпроворот.

Педро был потрясен. Он смотрел в печальные и строгие глаза ребят и чувствовал, как тревога сдавливает ему горло.

— Я не шпион, честное слово, — еле слышно произнес он наконец.

— Ладно уж, — махнул рукой Мос. — Ты на нас не обижайся. Сам видишь... Так вот, мы изобрели портативный аккумулятор. В нем концентрируется огромная энергия. Мы назвали его Аккумулятор Тысячи Молний.

— Мы придумали его, когда выполняли одно коллективное задание. Все продумали, рассчитали, сделали чертежи. И получилось! Только мы сначала смонтировали его, испытали, а потом разобрали, чтобы он не попал в чужие руки.

— А чертежи уничтожили. Они нам не нужны. Каждый из нас знает все на память.

— Понимаешь, собрать киловатты электроэнергии в маленькую коробочку — такое изобретение могло бы принести великую пользу. Но ведь с помощью энергии можно и разрушать! А у нас в городе так все передрались и перессорились, что им лучше никакого оружия в руки не давать! Только и делают что бегают в Конфликтный суд выяснять, чье изобретение лучше.

— Ага. У нас же соперничают не только кварталы, но и семьи, и отдельные люди. Ты что так смотришь? Педро, эй?

Педро вздрогнул.

— А... а никто не мог узнать ваш секрет?

— Никто. Даже Почтенный. Догадываются, конечно, что это аккумулятор, что это связано с электроэнергией. Нас ведь готовили в школе для работы в энергетических мастерских.

— А эта девчонка... ну как ее?

— Урганда?

— Да, она не могла проболтаться? Вдруг Небесный Лучник выпытал у нее тайну?

— Этого не может быть! Она ни за что не расскажет! — воскликнул Руй.

— Ни она, ни Пер, и никто из нас... если поймают. «Коробочка... коробочка, — стучало в голове у Педро. — А что, если это и есть опаловая шкатулка?»

Пора было завтракать. Завтрак составляли всевозможные фрукты, от чего Педро пришел в полный восторг. Бананы, дыни, груши — вот блеск! Хозяева пещеры, однако, не разделяли его радости. Видно, благоухающие дары земли им порядком надоели.

— Эх, хороши были цыплятки! — страдальчески протянул дон Алифанфарон, закатывая глаза к потолку, под которым болтались пустые жестянки с этикетками «Цыпленок с фасолью».

— И сардинки тоже... — вздохнул Руй.

— Жуй, дорогой, и утешься: тебя ждет целая ложка рыбьего жира на закуску, — сказал Мос, извлекая из кладовки огромную распечатанную банку.

— Обожаю витамины! — И кабальеро Лисандро, не поморщившись, проглотил свою порцию жира. — Угощайтесь, уважаемый гость.

— А что, вы совсем без мяса? — спросил Педро, вежливо отказавшись от предложенной ему прелести.

— На первое время мы запаслись консервами. Теперь приходится обирать чужие сады. Видишь, до чего дожили. Есть-то надо! Дикими ягодами не обойдешься — кислятина. Еще орехи попадаются, яйца из гнезд таскаем.

— Ботинки выручают. Такие подошвы, что бегаем, как антилопы, прыгаем, как блохи, а по скалам ползаем, как ящерицы. Дон Фадрике подарил. Это его изобретение. Без них нас бы давно сцапали.

— Ты только не думай, что мы такие уж злодеи-грабители. Нехорошо, конечно. Но у нас тут все растет, как в сказке. Девать некуда. Повезло с климатом. Отсюда и название — Город Солнечных Садов.

— Был Город Садов, — сердито сказал кабальеро Лисандро. — Скоро будет город Солнечной Пыли. Сады остались только на окраинах. Порубили — мешают, говорят, транспорту. Машин-то больше, чем людей. Столько всяких понаделали! А как же иначе? Соревнование!

— А я бы вообще мостовые уничтожил, — заговорил Руй. — Не надо ни улиц, ни переулков, ни площадей! Представляешь: сплошной сад, а в нем дома... А транспорт может быть и воздушным, для дальних путешествий. У нас в городе он и не нужен. Из конца в конец — два часа пешком. Всего-то тысяча двести тридцать три жителя.

— Теперь меньше, — горько произнес Фламман. — Без нас.

— Знаешь что, Фламман, у меня есть идея...

Но Руй не успел договорить. Гусиные перья на голове у Фламмана и Моса начали вращаться.

«Ух ты! — поразился Педро. — Прямо как радар!»

Фламман встревоженно взглянул на Моса. Тот кивнул, оба вскочили и куда-то побежали.

Остальные продолжали лениво жевать.

Педро протянул руку за очередной грушей и вдруг вспомнил про Дамиана: «Я ем, а он небось голодный... И чего ради он прыгнул вниз?

Испугался, что ли? А бандиты оказались отличными ребятами. Да, кстати...»

— А эта ведьма, которую мы ищем, то есть, я хотел сказать, донья Хертрудис Вильярансио дель Пероль, она из какого квартала?

— Не знаю, — пожал плечами Лисандро. — Здесь никто такого имени не слыхал.

— Постой, — перебил его дон Алифанфарон. — Говоришь, она очень красивая и ездит на красном велосипеде?

— Ну да.

Ребята переглянулись:

— Может, это донья Леонора Чарующая?

— Ну конечно она! — воскликнул Лисандро. — Только она не ведьма, лечение с помощью трав — вполне научный метод.

— Как же не ведьма? А почему же тогда «Чарующая»?

— Потому что она красивая, балда!

— Она меня лечила от ангины, — сказал Руй.

— Она всех лечит.

— И тоже что-нибудь изобретает?

— А как же, здесь все такие. Знаешь, как она переделала свой велосипед? Он может ездить один, без нее, может сам слетать в магазин и все, что нужно, купить.

— Здорово! А я... — Педро засмеялся, — я тоже смогу теперь изобретать?

— Учиться надо. У нас с рождения к этому готовят, с погремушек. А еще нужно знать, чего ты хочешь, и добиваться. Между прочим, донья Леонора еще там, во Внешнем мире, придумала для своего велосипеда специальное устройство и смогла преодолеть барьер.

— Это еще что! Один парень у нас такое придумал!

Тут мальчишки оживились и стали наперебой рассказывать о разных необыкновенных открытиях, сделанных в их городе. Технические термины так и сыпались на ошалевшего от избытка информации Педро.

— Я бы хотел ответить на твой вопрос, — вдруг сказал кабальеро Лисандро.

— А я разве о чем-то спросил?

У бедного Педро голова шла кругом. У него был такой растерянный вид, что все расхохотались.

— О донье Леоноре. Ты хотел узнать, где она живет.

— Ах, да...

— В Восточном квартале.

— Там наша Урганда, — тихо сказал Руй. — У Небесного Лучника.

— А?!

Педро так переменился в лице, что ребята испугались.

— Ты чего?.. Да что с тобой?..

— А что было бы, — медленно заговорил Педро, — если бы донья Леонора и Небесный Лучник заставили эту вашу девочку выдать секрет Аккумулятора?

— Урганда-Незабудка не скажет ни слова! — крикнул Руй.

— А если все-таки...

— Говорю тебе, что этого не будет!

— Если это случится, — с расстановкой произнес дон Алифанфарон, — в Восточном квартале смонтируют Аккумулятор и... Ничего хорошего. Но Руй прав: Урганда не скажет!

— Что-то я сомневаюсь... Руй покраснел и сжал кулаки.

— Что ты сказал?!

— А то, что девчонка давным-давно проболталась!

— По-моему, это ты слишком много лишнего болтаешь, — сказал кабальеро Лисандро, вставая между Педро и Руем, собиравшимся надавать наглецу по шее.

— Какое ты имеешь право так говорить? — презрительно процедил дон Алифанфарон.

— Какое-какое... Накинулись... Если хотите знать, у этой самой доньи Хертрудис, или, как вы говорите, Леоноры, есть одна штука, очень похожая, по-моему, на то, что вы изобрели...,

— Врешь! — закричал Руй.

— Ты что, видел? — рванулся к Педро дон Алифанфарон.

— Видел.

Это было ужасно. Ребята ощутили примерно то же, что чувствовал Пер, когда взлетал на стреле с пропеллером и земля уходила у него из-под ног. Они боялись взглянуть друг на друга. Руй, несчастный, обессилевший, забился в угол и сидел там, не поднимая головы.

«Эх, лучше бы я помалкивал», — тоскливо подумал Педро.

Вернулся Фламман.

— Птицы мечутся. Что-то их беспокоит. Может, к грозе?.. Вы что такие? Поссорились?

В ответ Лисандро только безнадежно махнул рукой.

Пришлось Крокодилу выложить все, о чем он раньше умолчал. Как усатый тип на самокате преследовал велосипедистку и как Дамиан после этого нашел опаловую шкатулку. Как потом они совали ножик в щель шкатулки, а теперь, как честные люди, разыскивают донью Хертрудис, или Леонору, чтобы отдать ей коробочку.

— А коробочка... она сейчас у Дамиана-Велосипеда. Наступило тяжелое молчание.

Вдруг юный кабальеро Лисандро взвыл, сорвал с ноги ботинок и со всей силы швырнул его об стену. Ботинок сначала приклеился, потом отвалился и запрыгал по пещере, как зайчонок. Мальчишки вышли из оцепенения.

— Ты что?!

— Ой-ой-ой-ой! Оса в ботинок попала... Ох и цапнула! — Лисандро вертелся на одной ноге, держась за пятку.

— Да-а, что-то нам сегодня не везет... — сказал Фламман. — Значит, так. Теперь ясно, что наше изобретение в руках у доньи Леоноры. Точнее, сейчас оно у другого человека, но это неважно: если кто-то смог собрать Аккумулятор Тысячи Молний, он сумеет сделать это снова.

— Слушай, — задумчиво проговорил дон Алифанфарон, — здесь что-то не так... Раз Лучник преследовал донью Леонору, значит, он, вернее всего, хочет отнять у нее Аккумулятор. Выходит, они не могли делать его вместе, иначе ему было бы проще смонтировать другой, чем гоняться за Леонорой. В любом случае, Педро, нужно догнать твоего приятеля, прежде чем он встретится с Леонорой.

— Вы не знаете Дамиана, — вздохнул Педро. — Если он что-то решил...

— Тревога! — В пещеру влетел Мос — Нас ищут. Их много, и все на колесах. Знают, что мы здесь.

Фламман сердито стукнул кулаком по стене:

— Так я и думал. Весь город видел, как Дорожный тащил нашего Пера к себе домой. Вот у них и разыгрался охотничий азарт. А ведь в это время года охота запрещена, — мрачно сострил он.

Перышки-антенны вертелись как сумасшедшие. Нужно было действовать.

— Быстро собираемся и уходим. Здесь нельзя оставаться. Мос, веди нас! Ты знаешь куда.

Общими усилиями от стены отвалили здоровенный камень, за которым оказалась дыра, черная и пахнущая сыростью. Мос встал на четвереньки и первым ввинтился в узкий проход. Фламман пропустил Педро вперед. Он был замыкающим.

Когда Педро вполз в потайное отверстие, он с удивлением обнаружил, что попал в довольно просторную галерею. Еще несколько метров, и можно будет встать в полный рост. Где-то рядом булькала вода.

— Эй, помоги! — окликнул его Фламман.

Пыхтя, они изнутри задвинули ход каменной глыбой. Пальцы скользили по ее влажной поверхности.

Пробираясь гуськом по темным и сырым галереям вслед за Мосом, который, как видно, знал здесь все ходы и выходы, ребята очутились на смотровой площадке, расположенной гораздо выше первой и скрытой за большими камнями. Внизу мчался по дороге забавный автомобильчик с пропеллером. Через минуту с той же самой развилки, куда уехал Аларико — Нет Проблем, выкатили две почти одинаковые тарахтелки с открытыми кабинами, в одной из которых сидел очень толстый водитель, а в другой — очень тощий. Они ехали рядышком и о чем-то запальчиво спорили. Видно было, что оба страшно злятся. Потом пробежала девица с длинной косой на гусеничных лыжах. Ее обогнала гигантская металлическая сороконожка. Впереди торчала голова самого водителя, который ехал лежа и смотрел сразу в две подзорные трубы.

Весь день по дороге разъезжали самые чудные транспортные средства с не менее странными водителями. Когда из-за поворота на одном колесе под парусом выехал коренастый старик в тельняшке, Фламман бросился на землю и прикрыл голову руками.

— Это его бывший дедушка, Фламман — Морской Волк, — шепнул Крокодилу Руй.

— Почему бывший?

— Потому что от нас все отреклись. И родные, и друзья. Педро растерянно смотрел на ребят.

— Как же так?

— А так. Мы предатели — так считают все. Если поймают, будут обращаться с нами как с военнопленными. А может, и того хуже.

— Вот и получается, что у меня больше нет дедушки. Он теперь мой бывший дедушка.

«Какой ужас, — подумал Педро. — Вот у меня, наоборот, есть дедушка и бабушка, которые на самом деле совсем не мои, а Дамиана. Ох, как они сейчас ругают нас! И все равно никогда от нас не откажутся».

По дороге взад и вперед ездили охотники. Близился вечер, и тут Педро охватило беспокойство.

— Мне нужно найти моего друга.

— Ты с ума сошел!

— Ребята, спуститься по склону — секундное дело. Прицеплю веревку и слезу. А там и след найдется: Дамиан не мог уйти далеко, ведь он наверняка хочет выручить меня... А вдруг его поймают?!

— Его отпустят. Он ведь не наш.

— Ну что ж, значит, и меня отпустят...

Ребята заулыбались. Все-таки неплохой парень этот Крокодил.

— Ладно, как хочешь, — согласился Фламман. — Только кто-нибудь пойдет с тобой.

— Я пойду!

— Лучше я!

— Ребята, я тут все тропинки излазил. И лабиринт хорошо знаю. А вы заблудитесь, — сказал Мос.

— Какой лабиринт? — спросил Педро.

— Если твой Дамиан пошел вниз по ручью, он должен попасть в лабиринт. Тогда плохо его дело... — Фламман потер лоб. — И Мос, конечно, прав.

— С Педро пойду я.

В голосе Руя было что-то такое, что никто не решился возражать.

— Я должен увидеть Урганду. Я должен знать... — Руй не договорил, болезненно поморщился, потом тряхнул головой и твердо сказал: — И вообще, наши в плену, а мы сидим, прячемся.

— Хорошо. Иди ты. Только... пожалуйста, Руй, поосторожней. С Небесным Лучником шутки плохи.

— Как будем действовать? — спокойно спросил Руй.

Быстро составили план. Очень простой: выбрать подходящий момент и перебраться на другую сторону дороги, а потом по веревке спуститься в расщелину. А дальше разыскать след Дамиана. Когда стемнеет и охотники слегка поостынут, остальные ребята пойдут по знакам, которые им оставят Руй и Педро. Все равно нужно сматываться, иначе рано или поздно их найдут.

Спрятавшись за скалой, Руй и Педро напряженно смотрели на дорогу. И как только мимо пронеслась целая колонна машин, они бросились на другую сторону. Вот тут-то Педро и смог оценить не только ловкость, но и хладнокровие своего товарища. Потому что едва они начали спускаться, как услыхали скрежет колес и шум моторов. А до безопасного места было еще далеко.

— Дон Рыжундо и дон Исхудалес, — быстро определил Руй. — Спускайся спокойно, эти, если даже заметят, все равно не смогут нас поймать: они просто не уступят нас друг другу...

Это была та самая пара спорщиков на одинаковых тарахтелках, которые все время ругались. По иронии судьбы, они всегда изобретали одно и то же. Теперь они делали свой последний заезд, перед тем как отправиться спать, и спорили до хрипоты по поводу первенства в создании инструмента, которым можно было проделать тысячу операций: открывать банки и запечатывать их, измерять тупые углы и высчитывать гипотенузу прямоугольного треугольника и так далее, начиная от самых полезных дел и кончая самыми бессмысленными. Руй был прав. Спорщики так распалились, что проехали, не заметив мальчиков.

— Давай! — шепнул Руй. — Скорее! — и быстро заскользил по веревке.

Они спрыгнули на землю. Следы Дамиана глубоко отпечатались на песчаной почве и шли вниз по ручью. Педро шагал, внимательно вглядываясь в следы, и через каждые десять шагов, тихо ругаясь, взбрыкивал левой ногой, вытряхивая песок, который набивался в ботинок с отклеившейся подошвой. Руй шел за ним и время от времени выбрасывал из кармана гладкие полупрозрачные камешки.

Вскоре они углубились в узкий каньон с отвесными стенами. Ручей раздваивался, каньон тоже. Они выбрали проход, который показался им более широким. Несколько шагов, и опять раздвоение. Решили следовать тому же принципу и прошли километра полтора по руслу из мелкой гальки. Что ни шаг, новое разветвление. Тут перед ними открылась пропасть, куда ручей срывался водопадом.

— Вернемся? — предложил Руй.

Педро плюнул с досады в дурацкий водопад. Но что толку злиться? Они повернули назад. И тут...

— Драк-драк-драк! — послышалось сверху. Ворона сидела на стене лабиринта и, склонив голову набок, смотрела на них.

— Пошла вон, дура! — Руй схватил камень и запустил в птицу. Камень ударил в стену довольно далеко от цели, однако ворона испугалась и полетела прочь.

— Что ты наделал?! — закричал Педро. — Дамиан шел как раз за этой птицей. Когда вы напали, она пришла к нам на помощь. А ты ее спугнул, эх!

— Жалко, промазал, — сердито сказал Руй. — Знаешь, что это за птичка? Ее хозяин — Дракити Укарики. Ну тот... рабовладелец. Она у него дрессированная. Дракити живет не в городе, как все, а в жутком замке и все чего-то продает во Внешний мир. Так, по крайней мере, рассказывают, а вообще, никто в этом замке не бывал.

— Ничего не понимаю...

— Да уж вижу... Пошли назад, может, наших встретим. Знаешь, если твой друг пошел за этой пташкой, я ему не завидую.