"Сьюзен Джонсон. Прикосновение греха " - читать интересную книгу автора

Брови Паши взмыли вверх.
- И что вы там делали?
- Занималась делами, - ответила она с драматической простотой. Мольер
мог бы ею гордиться.
- Ага, - понимающе улыбнулся Паша. Разубеждать его в ложности сделанных
выводов она не потрудилась. Чем меньше он о ней знает, тем лучше. "Более
важным и насущным являлся другой вопрос", - бесстрастно напомнило второе
эго, руководившее с недавних пор ее действиями. У владельца столь
великолепного дома наверняка есть деньги. И немало. Остается только
побыстрее их найти.
- Не могу ли я где-нибудь привести себя в порядок? - осведомилась она
вежливо. - И переодеться во что-нибудь более удобное.
- Безусловно. Ипполит отнес ваш чемодан в мои покои. Чувствуйте себя
как дома, а я позабочусь о бутылочке-другой шампанского.
- Как это мило с вашей стороны, - отозвалась она, словно они за
чашечкой чая обсуждали возможность свидания.
Они поднялись по мраморной лестнице, затем двинулись вдоль широкого,
устланного обюссонским ковром коридора, где стены были задрапированы
гобеленами, обсуждая по дороге достопримечательные детали декора интерьера.
Одновременно Беатрикс лихорадочно обдумывала план дальнейших действий.
Интересно, как далеко отсюда находится ближайшая станция, где она могла бы
нанять дилижанс? Возьмут ли у нее в качестве оплаты за проезд произведения
искусства? Станет ли этот богатый молодой человек препятствовать ее отъезду?
Эта мысль особенно сильно ее беспокоила. Апартаменты находились в самом
конце коридора. Их роскошному убранству мог позавидовать принц крови.
- Моя гардеробная располагается сразу за той дверью, - промолвил Паша,
указав жестом на скрытую дверь в стене по другую сторону огромной комнаты. -
Можете не торопиться.
- Премного вам благодарна... - Беатрикс сделала паузу, не зная, как
обратиться к гостеприимному хозяину.
- Паша Дюра, - представился он с поклоном.
Несмотря на кратковременность своего пребывания в Париже, это имя она
уже слышала. Его упоминал Ланжелье. Паша был очень богат и происходил из
знатной семьи.
- Ау мадемуазель есть имя? - вежливо поинтересовался он. На мгновение
она задумалась, избегая его взгляда, затем уверенно произнесла:
- Симона Круа.
Она говорила по-французски с легким английским акцентом и была такой же
Симоной Круа, как Паша - цыганским королем.
- Рад с вами познакомиться, моя дорогая Симона, - произнес он с
улыбкой.
Она направилась в его гардеробную, и он проводил ее рассеянным
взглядом, невольно любуясь грациозной фигурой и задавая себе многочисленные
вопросы. Налет утонченности явно выделял ее среди дам полусвета, однако
что-то смущало Пашу. Конечно, этот легкий акцент, но, кроме него, было еще
что-то неуловимое. Естественная сдержанность, возможно, столь несвойственная
дамам ее круга. Или кратковременное замешательство перед тем, как назвать
чужое имя. Большинство куртизанок были весьма искушенными в искусстве лжи.
Или на этом поприще она была пока еще дебютанткой?
И была от природы застенчивой?