"Джулия Джонс. Пещера черного льда (Меч теней #1) " - читать интересную книгу автора

Мэллона Клейхорна - барсук. У Шора Гормалина орел, как и у Рейны Черный
Град. А у Мейса, приемного сына Дагро, кто? Райф на миг задумался. Ага,
вспомнил: у Мейса - волк.
Единственный человек во всем клане, у которого амулет еще чуднее, чем
у Райфа, - это Эффи. Ей ведун дал камень, имеющий форму уха. Райфа брала
злость при одной мысли об этом. И с чего только старый хрыч так взъелся на
Севрансов?
Райф потянул за шнурок. В детские годы он выбрасывал свой амулет
несчетное количество раз, но ведун, непонятно каким образом, всегда
находил его и приносил назад. "Это твое, Райф Севранс, - говорил он каждый
раз, протягивая черный клюв на своей грязной морщинистой ладони. - Придет
день, и ты порадуешься, что он с тобой".
Но все мысли о воронах вылетели у Райфа из головы, когда они с Дреем
пришли к чумам. Первые солнечные лучи скользили по тундре, озаряя лагерь:
шесть крытых лосиными шкурами чумов, лошадиный загон, кострище, сушилки,
чурбак для рубки мяса - и все это уже выглядело как руины. Тем как-то
рассказывал Райфу о мертвом корабле, который, по словам моряков, охраняет
вход в Последнее море, не пропуская туда никого, кроме слепых и безумных.
Теперь их охотничьи чумы стали походить на паруса этого корабля.
Райф вздрогнул и, отняв руку от амулета, опустил ее на тавлинку из
отростка оленьего рога, которую носил у пояса на медном, обмазанном дегтем
кольце. В тавлинке лежала пыль священного камня, представлявшего собой
Сердце Клана. Такой камень есть у каждого клана, и каждый кланник до самой
смерти носит с собой его частицу.
Священным камнем клана Черный Град был шероховатый гранитный валун с
конюшню величиной, пронизанный жилами черного графита и скользкий на
ощупь. Священный камень клана Бладд - тоже гранит, только в него вкраплены
зерна гранатов, красных, как запекшаяся кровь. Райф никогда не видел пыли,
полученной от камня бладцийцев, но она, наверно, не менее красива, чем
пыль Черного Града, и струится между пальцев, как жидкий дым.
Подойдя к костру, он снял тавлинку с пояса, сломав кольцо. Ее
запечатывал колпачок из кованого серебра, и Райф провел пальцем вдоль
рога, отыскивая край. Двенадцать человек полегло здесь, а осталось только
двое. Им двоим без лошадей, повозки или саней не под силу доставить
мертвых домой. Круглый дом стоит в пяти днях пути к югу - за это время
стервятники растерзают убитых в клочья.
Райф не мог этого допустить. Воронье уже кружило в лиге от них, и
скоро карканье приманит сюда волков, койотов, медведей и тундровых кошек.
Все зверье, кормящееся падалью, сбежится к лагерю, чтобы нажраться перед
приходом настоящей зимы.
Свирепо тряхнув головой, Райф сорвал колпачок с тавлинки, и она
открылась с легким щелчком. Тонкая пыль священного камня заструилась по
ветру, как хвост кометы, и Райф ощутил на губах вкус гранита. Постояв миг
в полной тишине, он пошел по кругу, обходя кострище, сушилки, чумы и тела
убитых, вычерчивая в воздухе пыльный след. Серая пыль, несомая дыханием
зимы, производила маленькие завихрения, прежде чем осесть на свое морозное
ложе.
Никто теперь не тронет Тема Севранса. Вороны не расклюют его глаза и
губы, волки не запустят клыки в его живот и крестец, медведи не высосут
мозг из его костей, и собаки не станут драться над объедками. Провалиться