"Айрис Джоансен. Моя голубка (fb2)" - читать интересную книгу автора (Джоансен Айрис)

Глава седьмая

Дверь самолета распахнулась, и на Шину хлынул поток горячего воздуха. Трап автоматически опустился на землю Кресент-Крик. С воздуха взлетная полоса. и ангар выглядели так, как будто располагались в центре бескрайней пустыни. Когда она поделилась своими впечатлениями с Рэндом, он объяснил, что частный аэропорт расположен в двадцати пяти милях от его главного дома.

— Конечно, мне приходится постоянно держать здесь охрану и дежурных механиков, — добавил он. — Но я уже убедился, что это единственный способ обеспечить должную защиту своей частной жизни. — Он хмуро улыбнулся. — Это моя система раннего оповещения.

Поэтому Шина не удивилась, увидев, что у конца взлетной полосы припаркован новенький джип. Водитель, небрежно облокотившись на капот, ожидал их приближения. Когда они спустились по трапу и пошли к машине, молодой человек медленно выпрямился, и Шина едва сдержала возглас изумления.

— Боже мой! Этот человек настоящий? — не веря своим глазам, спросила она Рэнда.

— О, не обращай внимания, — успокоил ее Челлон. — Ник, видимо, насмотрелся в детстве ковбойских фильмов и с тех пор одевается так, чтобы не разочаровать женщин-туристок. Если бы я знал, что нас будет встречать именно он, то предупредил бы тебя заранее. К Нику надо привыкнуть. — Несмотря на ироничный тон, в голосе Челлона прозвучала такая искренняя симпатия, что Шина посмотрела на яркую фигуру у джипа с еще большим интересом.

Нику О'Брайену можно было дать чуть больше двадцати лет, и он отличался невероятной красотой. Его блестящие черные волосы были довольно длинными, но модно подстриженными. Черты лица относились к латиноамериканскому типу, так что он своим видом напоминал современного аристократичного Монтесуму, а глаза, светящиеся жизнерадостностью и юмором, имели ошеломляющий цвет аквамарина.

Но не совершенная красота юноши больше всего поразила Шину, а его наряд. Яркая красная рубашка выгодно контрастировала с черным кожаным жилетом, что создавало определенный драматический эффект. Черные джинсы были до того обтягивающими, что плотный материал обрисовывал его бедра с почти неприличной точностью. Его черные сапоги были начищены до зеркального блеска, а сверкающие серебряные шпоры перекликались с серебряным поясом на тонкой талии.

— Он такой… необычный, — понизив голос, сказала Шина, не в силах оторвать глаз от колоритной фигуры Ника. — Но почему О'Брайен? Он совсем не похож на ирландца.

— Он частично ирландец, частично мексиканец, а частично чистый дьявол. Так что не надейся, что найдешь родственную душу в Нике, каким бы очаровательным он ни казался. Он опасен, как взрывчатка.

— Но ты же все равно очень симпатизируешь ему, — задумчиво сказала Шина. — Он что, работает на тебя?

— Работает, когда в настроении, — усмехнулся Рэнд, пожимая плечами. — Я никогда не знаю, когда он появится. Его отец председатель правления фирмы «Компьютеры О'Брайена», так что Ник богат, как Крез. Когда ему хочется поиграть в ковбоя, он наносит мне краткий визит. Затем, когда ему надоедает, он улетает, как ветер.

— Так он нечто вроде плейбоя? — спросила Шина. Не могло быть сомнений, что его мужественная красота притягивает противоположный пол с неимоверной силой.

— Почему ты так решила? Из-за его пресыщенно-скучающего вида? — Челлон покачал головой. — Боюсь, все не так просто. Как ты думаешь, сколько Нику лет?

— Он выглядит примерно на двадцать пять, — предположила Шина, удивленная этим вопросом.

— Двадцать четыре. И тебе будет небезынтересно узнать, что он имеет докторскую степень как в электронной инженерии, так и в компьютерных технологиях, а еще он может говорить и писать на семи языках.

— Немыслимо!

— Я рад, что ты так считаешь, — с улыбкой заметил Рэнд. — Это поможет тебе лучше понять его. Ник действительно невероятен. Он гений уровня Эйнштейна. Он имеет такой высокий интеллектуальный коэффициент, который выходит за существующие рамки, а также фотографическую память, так что может вспомнить увиденное в мельчайших деталях. Разве удивительно, что ему часто становится скучно?

— Нет. Теперь это кажется вполне естественным. А я-то всегда думала, что гении — это худые, бледные заморыши с сутулыми плечами и в тяжелых роговых очках.

— Интеллект Ника в сочетании с целеустремленностью позволяет ему почти во всем добиваться успеха. Впервые я встретился с ним в дешевом ресторанчике в Алжире три года назад. У меня возникли проблемы с моим арабским гидом и его друзьями, которые решили освободить меня от моего бумажника. Ник здорово помог мне в этой заварушке, и позволь тебя уверить, что я был исключительно рад иметь такой надежный тыл. Он не менее искусен в драке, чем в разработке новых компьютерных языков.

Они уже почти дошли до джипа, и О'Брайен шагнул им навстречу, а его смуглое лицо озарилось ослепительной улыбкой.

— Наконец-то, босс, — приветствовал он Челлона, протягивая ему руку. — Добро пожаловать домой.

Рэнд крепко пожал его руку и довольно сухо сказал:

— Кончай играть роль ковбоя, Ник. Я выдал тебя Шине с головой. И вообще, что ты здесь делаешь? Когда я последний раз слышал о тебе, ты жил в Лас-Вегасе, стараясь вывести формулу, как обыграть систему. Ну как, ты дождался своего Ватерлоо?

О'Брайен усмехнулся.

— Нет. Мне потребовалось провести определенные исследования, но я наконец нашел ключ. После этого все было уже просто. К несчастью, владельцы казино не особенно обрадовались моим достижениям. Они собрали большую делегацию и очень настойчиво попросили меня удалиться.

Рэнд укоризненно покачал головой.

— Тебе еще повезло, что тебя не убили. Неужели тебе никогда не надоест рисковать?

О'Брайен беззаботно пожал плечами.

— Зато именно в такие моменты чувствуешь, что действительно живешь. — В его аквамариновых глазах зажглись насмешливые огоньки. — Впрочем, мне повезло, что в этот раз я решил не испытывать судьбу. Когда я приехал в Кресент-Крик, то обнаружил, что мой приятель отбыл в неизвестном направлении. Я оказался бы в очень трудном положении, если бы рассчитывал на твою помощь. Ну, теперь это не важно. Но ты знаешь, мне чертовски надоело ждать тебя столько времени.

— Что-то мне подсказывает, что ты не особенно скучал, — сухо заметил Рэнд. — Интересно, скольких моих работников ты уложил на больничную койку просто для развлечения?

— Всего нескольких, — невинно отозвался О'Брайен, переведя озорной взгляд на Шину. Она внезапно почувствовала себя неуютно под ставшим вдруг необычайно проницательным взглядом Ника. Оказалось, что для этого были все причины, потому что он медленно произнес: — Шина Риардон, «Скорбящий голубь Ирландии». У Рэнда в кабинете есть ваши фотографии.

Шина раздраженно вздохнула.

— Видимо, все вокруг знают об этих фотографиях, — сердито сказала она. — Мне надо было бы нанять Рэнда моим агентом по рекламе.

Обнимая ее за талию, Челлон успокаивающим тоном произнес:

— Все совсем не так ужасно, голубка. Конечно, Ник с его феноменальной памятью не мог этого не запомнить. Он никогда о них не говорил, и я почему-то подумал, что он их не заметил. — Он повернулся к юноше. — Думаю, мне лучше вас официально познакомить. — Шина Риардон, это исчадие сатаны — Ник О'Брайен, мой работник по особым поручениям.

О'Брайен поклонился с щегольской грацией и дружески улыбнулся.

— Рад видеть вас, прекрасная леди. Я теперь понимаю, почему Рэнд решил уйти в подполье. В обществе такой красотки можно забыть обо всем.

Шина улыбнулась в ответ на комплимент. Она отнюдь не чувствовала себя привлекательной в джинсах и помятой клетчатой рубашке, но он почти заставил ее поверить в свою неотразимость.

— Спасибо, я тоже очень рада, мистер О'Брайен.

— Ник, — с улыбкой поправил он. — Нечего особо церемониться с наемными работниками. С нами надо построже, а то мы еще зазнаемся.

— Он прав, — саркастически скривился Рэнд. — Ник и так слишком самоуверен. — Распахнув дверцу машины, он помог ей сесть в джип. — Ну как, Джесс передал Кроуфордам, что они должны покинуть ранчо?

— Все сделано, как вы велели, сэр, — с подчеркнутым подобострастием ответил Ник. Он залез на сиденье водителя и подал машину назад. Рэнд едва успел плюхнуться рядом с Шиной, как джип сорвался с места, словно необъезженная лошадь, и понесся по неровной дороге. Шина инстинктивно вцепилась в руку Рэнда. — Нельзя сказать, правда, что людей не удивили ваши инструкции, — весело прокричал О'Брайен, перекрывая шум мотора. — Берусь утверждать, что вы возбудили немало любопытства, когда приказали управляющему и его жене переехать со всей обслугой в Кресент-Крик. — Он бросил заинтересованный взгляд на своих пассажиров. — Это очень интересная загадка.

Рэнд неохотно улыбнулся.

— А ты, как всегда, не можешь отказаться от удовольствия решить ее? — хмыкнул он.

— Да, я никогда не мог устоять перед головоломками, — ответил О'Брайен, хитро улыбаясь. — Мои мозги с рождения нацелены на решение задач. Но ты мне не подсказывай, я сам догадаюсь.

— Именно так я и собирался поступить, — довольно холодно произнес Рэнд, властно обнимая Шину за плечи. — Не хочу лишать тебя удовольствия. Так что наслаждайся, Ник.

— Обязательно, — заверил его Ник, опять нажимая на акселератор.

Казалось, что прошло всего несколько минут, когда джип оставил позади голую, выжженную солнцем пустынную равнину и покатил по куда более привлекательной местности, пышно цветущей и зеленой. И хотя здешняя природа ничем не напоминала неяркие, размытые краски ирландских полей, она произвела впечатление на Шину своей сильной спокойной красотой.

Когда джип наконец пронесся мимо загона для скота и со скрежетом остановился у маленького белого домика, Шина поняла, что ранчо ей тоже очень нравится. На просторной террасе внимание сразу привлекали широкие, обложенные разноцветными подушками, качели.

— Приехали! — объявил О'Брайен. Он выключил мотор и положил обе руки на руль. — Кажется, я перекрыл свой прошлый рекорд для этого пути на четыре минуты.

— Не сомневаюсь, — сухо сказал Рэнд, выходя из машины и помогая спуститься Шине. — В следующий раз предупреждай, мы хоть пристегнемся.

— А ты стареешь, Рэнд, — ухмыльнулся Ник. — Судя по всему, ты не собираешься пригласить меня внутрь пропустить стаканчик?

— Совершенно верно, — любезно ответил Рэнд. — Почему бы тебе не пойти к черту?

— Ну, если ты настаиваешь, — мило улыбнулся О'Брайен, совсем не обидевшись. — Я уж, так и быть, прощу тебе твою грубость, поскольку она явно происходит от твоего желания поскорее остаться наедине с этой очаровательной ирландской красавицей. — Он подмигнул Шине. — Но ты должен попытаться перебороть в себе этот возмутительный эгоизм и позволить остальным несчастным насладиться ее лицезрением. Ты знаешь, что сегодня у Макалистера в сарае устраивают танцы?

— Не знаю и не могу сказать, что меня это сильно интересует. У нас был долгий перелет, и мы немного устали.

О'Брайен посмотрел на Шину.

— А твоя хорошенькая гостья совсем не кажется усталой, — не унимался он. — Вы не хотели бы увидеть своими глазами кусочек настоящей американской жизни, мисс?

Рэнд предостерегающе сжал ее локоть, и Шина внезапно почувствовала упрямое желание сделать наоборот. Совершенно очевидно, что Челлон не хочет, чтобы она общалась с его друзьями и знакомыми на соседних ранчо. Возможно, ему кажется, что это помешает его планам относительно нее.

— Конечно, хотела бы, Ник, — ответила она, улыбаясь даже слишком радостно. — Как мило с вашей стороны подумать об этом!

— Чудесно! — О'Брайен включил зажигание. — Я заеду за вами в восемь и отвезу к Макалистерам. — Не дожидаясь ответа, он дал задний ход, развернулся и выехал со двора, даже не взглянув на мрачное лицо Челлона.

Рэнд пробормотал себе под нос весьма замысловатое ругательство и хмуро поглядел на Шину.

— Похоже, я поспешил со своими предположениями, — сказал он. — Кажется, вы с Ником можете найти общий язык. Вас обоих как магнитом тянет к опасным ситуациям. А ведь ты прекрасно знала, что я не хотел ехать сегодня на танцы.

— Да, знала, — холодно ответила Шина. — И не потому ли, что там я могу найти кого-то, кто поможет мне сбежать от тебя?

Рэнд покачал головой, ведя ее к ступенькам.

— Вовсе нет, черт возьми. Уж в этом-то месте я могу делать все, что мне заблагорассудится. Все, кого ты сегодня встретишь, или чем-то мне обязаны, или хотели бы попросить об одолжении. И если ты обратишься к ним за помощью, то только поставишь и себя, и этих людей в дурацкое положение. — Он распахнул незапертую входную дверь и пропустил ее вперед в маленькую прихожую. — Я просто хотел как можно меньше общаться с Ником. Когда ему в голову засядет какая-то идея, он носится с ней, словно собака с костью. Может дойти до того, что я сам предпочту рассказать ему все о нас с тобой, лишь бы отвязаться.

— Какая жалость, — пропела Шина приторно-сладким голосом. — Ведь если он так умен, то сразу поймет всю противозаконность твоего небольшого приключения.

— На его помощь не надейся, Шина, — грозно предупредил Рэнд, глядя на нее сузившимися глазами. — Хотя он и играет с огнем, но он исключительно верный друг.

— Это мы еще посмотрим! — легкомысленно бросила Шина, затем подошла к ведущей наверх лестнице. — Моя спальня наверху? Мне бы хотелось принять душ и переодеться. — Она насмешливо подняла брови. — Надеюсь, что ты, как всегда, распорядился приготовить для меня необходимую одежду?

— Наша комната наверху, — недовольно сказал Рэнд, подчеркнув слово «наша». — Наша комната, наша постель, наша жизнь. Привыкай к ним, голубка. С этого момента мы составляем одну команду.

— Только если я на это соглашусь, — фыркнула Шина, гордо поднимаясь по лестнице. — Я не позволю, чтобы все было по-твоему, Рэнд Челлон. — Она с вызовом обернулась к нему. — Ну так как, мне будет что надеть на вечер?

В его взгляде промелькнуло удивление, смешанное с восхищением.

— Ты найдешь все необходимое в шкафу в спальне. Я распорядился перевезти сюда часть одежды, приготовленной для тебя в Кресент-Крик.

— Я так и думала, — невозмутимо заявила Шина. — Так ванная наверху?

Рэнд кивнул.

— Да, миледи, — смиренно произнес он, наблюдая, как она поднимается по ступенькам с царственным величием. — Через холл и налево. Принимай пока душ, а я пойду приготовлю кофе. Коль скоро ты намереваешься идти сегодня на праздник, то кофеин тебе не повредит. Как ты помнишь, мы не так уж много спали прошлой ночью.

Шина негодующе передернула плечами, и он довольно усмехнулся. А затем следил с гордостью во взгляде, как она надменно задрала свой носик и скрылась наверху.

Какой чудесный праздник, думала Шина, кружась в объятиях Рэнда по грубому дощатому полу. Она не могла припомнить в своей жизни ни одного столь восхитительного события. Гости были великолепны, еда была великолепна, фруктовый пунш был особенно великолепен. Это многозначительное слово вполне охватывает все аспекты этого замечательного вечера, мечтательно подумала Шина. Она с удовольствием прижалась к сильному телу Рэнда, лишь смутно сознавая, что часть бумажных фонариков уже погасла, и огромный сарай, в котором были устроены танцы обрел странно загадочную, романтическую атмосферу, совсем не соответствующую прозаическому окружению. Она стала напевать себе под нос, вторя музыке, и услышала снисходительный смех Рэнда прямо у себя над ухом.

— И сколько же раз, голубка, ты подходила сегодня к чаше с пуншем? — весело спросил он, обнимая ее покрепче.

— Что? — не поняла Шина, поднимая голову и заглядывая в его золотистые глаза. И до чего же это были красивые глаза! Они словно вобрали в себя весь смех и всю нежность мира. — Я не помню. Но ведь он так хорош, правда?

— Очень хорош. — Его голос звучал серьезно, но в глазах плясали смешинки. — И очень крепок. Мне надо было внимательнее следить за тобой, дорогая. Мальчишки здесь никогда не упускают случая подпоить девушек.

— Он на меня совершенно не подействовал, — уверенно сказала Шина. — Видишь ли, я привыкла к доброму ирландскому виски.

— И в огромных количествах, без сомнения, — наигранно серьезно поддержал ее Рэнд. — А ты когда-нибудь слышала о белой молнии?

— О белой молнии? — удивленно переспросила она.

— Ну ничего, это не так важно, голубка. Я тебе расскажу о ней завтра. Ну как, тебе понравились твои первые сельские танцы в сарае?

— О да, — радостно выдохнула она. Обняв его за талию, она прижалась щекой к его черной хлопчатобумажной рубашке. Сегодня Рэнд был весь в черном, начиная от блестящих черных сапог и джинсов и заканчивая простого покроя рубашкой, которая красиво облегала мускулистые плечи. Темный цвет одежды выгодно подчеркивал светлые волосы и глаза. — Мне особенно понравилась кадриль. Это такой быстрый танец!

— Очень быстрый, — согласился он. — Хотя мне показалось, что наши мужланы несколько увлеклись, вертя тебя туда-сюда. Еще бы, ты такая легкая!

— А мне понравилось, — мечтательно зажмурилась Шина. — Я как будто летала!

— Я видел, — нежно сказал Челлон. — Вот почему у меня не хватило духу вмешаться и положить этому конец. Ты сегодня была похожа на пушок одуванчика, кружащийся по площадке.

— Мне кажется, я сегодня выгляжу совсем как ваши техасские девушки, — сказала Шина, гордо глядя на свою ярко-красную юбку с выглядывающей из-под нее белой нижней юбкой и белой блузкой, спущенной с плеч. Даже ее небольшие светлые сапожки казались достаточно ковбойскими.

— Прости, любовь моя, но с этим я не могу согласиться. Ты больше чем обычно напоминаешь мою милую дикую цыганочку. — Его лицо вдруг стало серьезным. — И я что-то не заметил, чтобы ты с кем-нибудь тайно переговаривалась. Уж не бросила ли ты свою идею выскользнуть из моих цепких лап?

— Конечно, нет, — упрямо возразила Шина, хмурясь. — Я обязательно убегу. Я просто решила отложить это до завтра.

— А, понятно. Очень мудрое решение с твоей стороны, моя дорогая Скарлетт. Вот и продолжай в том же духе. — Он остановился прямо в самой середине площадки. — А теперь, наверное, мне лучше отвезти тебя домой, пока ты воспринимаешь окружающий мир в розовом свете.

— Хорошо, — безропотно согласилась Шина. — Но как же Ник? — Рэнд решительно вел ее к выходу, и она озабоченно обернулась через плечо, ища глазами черноволосую голову среди танцующих.

— Я сказал Нику, что сам отвезу тебя, а ему придется договариваться, чтобы его подвез кто-нибудь из Кресент-Крик, — ответил Рэнд. Они вышли на свежий, неожиданно холодный воздух.

— Мне нравится Ник, — призналась Шина.

— Всем женщинам нравится Ник. — Они подошли к желтому джипу, и Рэнд усадил ее на пассажирское сиденье, а сам сел за руль. — Так что теперь помолчи и дай мне спокойно отвезти тебя домой, пока твоя эйфория не перешла в тяжелую головную боль.

Шина бросила на него оскорбленный взгляд и уже хотела ответить что-то резкое, когда он сорвал машину с места с той же скоростью, что раньше Ник.

Шина пребывала в отличном настроении, когда они доехали до ранчо, потому что все еще чувствовала тот чудесный душевный подъем, который обрела на танцах. Неужели этот дурачок не может понять разницы между опьянением и просто приподнятым настроением? И если она чуть-чуть покачнулась, когда он помог ей выйти из машины, то это лишь от резкой остановки после сумасшедшей езды по неровной местности.

Рэнд на секунду прижал ее к своей горячей груди, а потом легко поднял на руки и понес к дому.

— Я могу идти сама! — запротестовала Шина.

— Знаю, знаю, — заверил ее Рэнд, — просто мне нравится тебя нести. Хорошо?

— Хорошо, — ответила Шина. Ее голова привычно легла на его плечо. Ответ Рэнда вполне удовлетворил ее. Ведь ей тоже нравится, когда он прижимает ее к себе.

Шина смутно осознавала, что ее положили на кружевное покрывало на двуспальной кровати в главной спальне. Затем Рэнд ловко раздел ее. Она лишь однажды слышала, как он вполголоса выругался, когда стягивал непослушный светлый сапожок с ее ноги, но затем он справился и с этой задачей, и Шину ненадолго оставили в покое.

Лежать абсолютно раздетой на прохладном кружеве покрывала было холодно, поэтому она повернулась на бок и свернулась калачиком. Вскоре она почувствовала, как ее подвинули, и из-под нее вытащили покрывало. Затем горячее мужское тело, такое родное и знакомое, прижалось к ней, Рэнд обнял ее, согревая, и укрыл одеялом.

— Спи, моя любимая, — прошептал он, нежно целуя ее в висок. — Ты сегодня много летала, теперь пора вернуться в гнездышко.

Шина подалась к нему, уткнувшись губами в его шею.

— Так я была сегодня жаворонком? — сонно спросила она, едва ворочая языком. Рэнд крепче обнял ее.

— Да, дорогая, — сказал он чуть дрогнувшим голосом. — Клянусь, ты была сегодня настоящим жаворонком.

— Ну вот, — довольно прошептала она, ощущая, как ритмично пульсирует у ее щеки жилка на его шее, и погружаясь в темные глубины сна.

Первые его прикосновения были такими же нежными, как ирландский дождь, и она довольно вздохнула, чувствуя, как без ее участия раздвигаются ее бедра, и волшебные руки Рэнда ласкают ее самое заветное местечко. Он был бесконечно нетороплив и ласков, не требуя от нее ничего, кроме подчинения. Шина опять почти заснула, когда почувствовала, что он с огромной осторожностью вошел в нее, и его горячая твердая плоть неизбежно разбудила в ней ответное желание.

Она медленно открыла глаза и издала негромкий возглас удивления и радости. Рэнд склонялся над ней, сосредоточенно вглядываясь в ее лицо. При ее восклицании он посмотрел на нее с улыбкой, полной такой нежности, что она чуть не задохнулась от счастья.

— Ш-ш-ш, — тихо остановил он ее. — Ты просто расслабься, любимая. Я сам все сделаю. — Он нагнулся, чтобы поцеловать ее легким поцелуем. — Я не хотел тебе мешать, но убедился, что не могу заснуть, не вернувшись в мое гнездышко. — Он сделал чудесное движение бедрами, которое заставило ее задержать дыхание, после чего никакие объяснения уже не требовались.

Затем Рэнд начал двигаться с невероятной нежностью, которую никогда раньше не проявлял в их страстных и почти отчаянных слияниях. Каждое движение было таким же мягким и осторожным, как и первое, и постепенно Шина расслабилась и подчинилась ему. Она была где-то посредине между сном и бодрствованием, и ощущала восхитительное чувственное блаженство от того, как он двигался, лаская ее и шепча нежные слова.

Но вдруг ей этого стало мало. Шина начала сама двигаться ему навстречу с отчаянной энергией, которая заставила и Рэнда отбросить всякую сдержанность. Вскоре все разрешилось бурным оргазмом.

— Любимый мой жаворонок! — отдышавшись, тихо сказал Челлон с неимоверной нежностью, подтыкая Шине одеяло и притягивая ее к себе поближе. Он ласково гладил ее по спине, прижавшись лбом к ее лицу, и она вдруг ощутила непонятную влагу на своей щеке. — Мой жаворонок!

Шина счастливо кивнула и погрузилась в глубокий сон.

Когда Шина открыла глаза, сквозь кружевные занавески струилось яркое дневное солнце. Она испытывала томительное ощущение одиночества и необъяснимый дискомфорт. Затем она поняла, что ей не хватает Рэнда, который всю ночь обнимал ее. Охваченная внезапным беспокойством, она посмотрела на соседнюю подушку, но лишь небольшая вмятина на ней свидетельствовала о недавнем пребывании там Рэнда. Шина резко села на кровати и сразу же громко застонала от острой боли, пронзившей ее голову. Прижав руки к вискам, она начала усиленно растирать их. Ну вот, а она так была уверена, что может пить без последствий! Как там говорил Рэнд? Ах да, белая молния.

Ее плохое настроение отчасти прошло, когда она увидела приоткрытую дверь ванной, из-за которой слышался шум воды. Значит, Рэнд в душе. Эта мысль принесла ей явное облегчение. Откинувшись на подушки, Шина задумалась.

И что это с ней происходит, ругала она себя. Как глупо впадать в панику только из-за того, что Рэнда не оказалось рядом в момент ее пробуждения! Она двадцать два года ежедневно просыпалась в мире, в котором не существовало Рэнда Челлона, и ни капельки не страдала от этого. А теперь ей потребовалось всего два дня, чтобы осознать, что без него ее будущее будет пустым и бессмысленным.

Шина лениво оглядывала комнату, которая понравилась ей еще вчера. Она, конечно, значительно уступала в роскоши канадскому домику Рэнда, но зато дышала домашним уютом, который создавали натертые до блеска дубовые полы и мягкое уютное голубое кресло в дальнем углу комнаты. Единственными предметами мебели, если не считать кресла и кровати, были строгий кленовый комод с ящиками для белья и маленький изящный столик у кровати.

Именно тогда, случайно взглянув на столик, Шина обратила внимание на стакан воды, к которому была прислонена белая карточка с ее именем. Буквы были написаны четким, уверенным почерком. Прямо перед стаканом лежала маленькая пластмассовая коробочка с золотыми виньетками на крышечке. Шина с любопытством потянулась к ней и взяла в руки. Должно быть, это подарок от Рэнда, но странно, что он выбрал такую дешевенькую коробочку, это совсем не в его стиле.

И только открыв крышку, она все поняла. Пораженная, она молча глядела на ровные ряды маленьких розовых таблеток, и ее лицо заливалось краской. Шина невольно издала болезненный стон разочарования. Она осознала, что стоит за этим холодным, циничным подарком, и это подействовало на нее как удар хлыста.

Шина зажмурилась и затрясла головой, стараясь прийти в себя, затем спустила с кровати ноги и с трудом встала. Таблетки! Занимаясь с ним любовью, она была так захвачена чувственным экстазом, что ни разу не подумала о чем-то подобном. Видимо, Рэнд совсем не настолько потерял голову, мрачно думала Шина, натягивая джинсы и белую рубашку. И возможные последствия их союза никак не вписываются в его планы.

Она почувствовала себя совершенно одинокой и безжалостно брошенной, никому по-настоящему не нужной. Сунув ноги в первые попавшиеся туфли, она выскользнула из комнаты и сбежала по лестнице, даже не прикоснувшись расческой к волосам.

Сбежав по ступеньками крыльца, Шина торопливо зашагала вперед, абсолютно не задумываясь о конечной цели своего путешествия. Все чувства ее были в смятении. Непонятно, почему нежелание Рэнда иметь от нее ребенка наполнило ее такой болью. Она ведь всегда отдавала себе отчет, что их отношения весьма непрочны. А сколько раз она сама заявляла Рэнду, что уйдет от него при первой же возможности! Было только разумно с его стороны избегать ненужного риска. Но какое холодное бездушие! Умом она соглашалась с правотой Челлона, но все ее чувства были обострены до предела.

Шина шла очень долго, не замечая ни палящего солнца, припекающего ее непокрытую голову, ни пройденного расстояния. И только когда она случайно набрела на маленький симпатичный прудик, окруженный плакучими ивами, она поняла, как устала. Какое красивое и мирное место, подумала она, опускаясь в густую траву на берегу. Вода в пруду была темно-зеленая, и на ее поверхности кое-где плавали белые водяные лилии, похожие на драгоценные камни, разбросанные на черном бархате. Кружевные ветви плакучих ив касались земли и при каждом порыве ветерка грациозно шевелились.

Шина глубоко вздохнула и блаженно закрыла глаза, позволяя солнечным лучам ласкать кожу и снимать измучившее ее напряжение. Она сидела так довольно долго, слушая шелест ветра в листве ив и веселое чириканье беззаботных птиц. Не без труда она сознательно отбросила все мрачные мысли, которые теснились в ее голове, и сосредоточилась на восприятии окружающей ее красоты.

В конце концов ей стало жарко, и она, чувствуя себя в полном одиночестве, разделась и с удовольствием погрузилась в зеленую воду пруда. Вода дала приятную прохладу ее разгоряченному телу, и Шина пробыла в пруду гораздо дольше, чем собиралась. Она лениво плавала туда-сюда среди роскошных лилий, а затем просто лежала на воде, любуясь кружевным отражением ивовых ветвей.

Когда она наконец неохотно вылезла на берег, солнце стояло уже значительно ниже. Шина очень быстро обсохла и снова надела рубашку и джинсы. Вытянувшись на берегу, она попыталась пальцами расчесать свои густые спутанные волосы и просушить их на солнце. Вскоре и они высохли, но, непричесанные, стояли вокруг головы, как блестящий ореол.

— Ну до чего же это похоже на женщин! Мы тут обшариваем все окрестности в ее поисках, а она просто загорает!

Вздрогнув, Шина резко села и оглянулась. Метрах в пяти от нее на черном жеребце лениво восседал Ник О'Брайен. Перекинув вторую ногу через луку седла, он смотрел на нее сверху вниз с ироничной усмешкой. На нем были джинсы и ярко-синяя рубашка, цвет которой превратил его аквамариновые глаза в бирюзу.

Шина тут же спохватилась, что волосы ее всклокочены, а прилипшая к влажному телу рубашка почти ничего не скрывает.

— Я вовсе не загораю, — запротестовала она. — Я просто сидела тут и размышляла.

Ник укоризненно покачал головой, затем спрыгнул на землю.

— Ну, конечно, а Рэнд в это время чуть с ума не сошел от беспокойства. — Он перебросил повод через голову коня. — Он собирается вызвать на подмогу всех работников из Кресент-Крик, если мы не найдем тебя до заката. — Ник снял висевшее у седла ружье и сделал один за другим три выстрела, после чего опять повесил ружье на место.

— А это еще зачем? — удивилась Шина.

— Это сигнал Рэнду, что мы здесь. — Ник подошел к ней и сел рядом на траву, скрестив ноги по-индейски. — Долго ждать не придется, Рэнд скоро подъедет. Он как раз обыскивает южный квадрат.

— Мне очень жаль, что я доставила всем столько беспокойства, — смущенно сказала Шина. — Но я не была в опасности.

О'Брайен посмотрел на нее долгим скептическим взглядом.

— Думаю, мы оба знаем, что Рэнд волновался не из-за физического ущерба, который могут тебе причинить. Он решил, что ты сбежала от него.

Шина почувствовала, что краснеет.

— Значит, он рассказал тебе о похищении, — заключила она, не глядя на Ника. — Думаю, ты мне тоже не станешь помогать. Никогда еще не встречала человека, который имел бы столько друзей, готовых стать соучастниками.

— Это должно бы навести тебя на определенные мысли о Рэнде, — тихо заметил Ник. — Разве мог бы он рассчитывать на такую преданность, если бы не был исключительно порядочным человеком?

— Ах, я даже не знаю! — в смятении воскликнула Шина. — Я вообще больше не знаю, что хорошо, а что плохо, и кому можно доверять.

— Ну, это-то просто, — серьезно сказал О'Брайен, глядя ей прямо в глаза. — Доверяй Рэнду, ты никогда не пожалеешь об этом.

— А ты очень предан ему, Рэнд так и говорил.

— Мы пережили с ним несколько опасных приключений. Когда дело доходит до драки, то ты на деле узнаешь, кто тебе друг. — Он сорвал стебелек травы и начал задумчиво его покусывать. — Наверное, Рэнд сказал тебе, что я нечто вроде урода, — медленно произнес он. В его глазах промелькнуло печальное выражение.

Шина почувствовала прилив почти материнской нежности.

— Он сказал, что ты нечто вроде гения, — мягко сказала она.

Ник иронически скривил губы.

— Какая разница? Когда я познакомился с Рэндом два года назад, у меня были очень серьезные проблемы с поиском своего места в жизни. Он помог мне взглянуть на жизнь по-другому, и я очень многим ему обязан.

— Я понимаю. То, что ты чувствуешь благодарность, вполне естественно, — тихо сказала Шина. — Я тоже считаю, что долги нужно платить. И в этом одна из проблем.

— Возможно, — согласился О'Брайен. — Но если у Рэнда это вызывает возражения, то, уверяю тебя, они достаточно обоснованны. Как я уже сказал, ты можешь полностью доверять ему, Шина.

— Не трать попусту время, Ник, — раздался над ними усталый голос Челлона. — Эта леди предпочитает оставаться в своем уютном коконе. Она не желает даже пытаться думать самостоятельно.

Шина и О'Брайен как по команде вскинули глаза на мрачного седока на гнедой кобыле. Бежевые замшевые штаны и охристая рубашка Рэнда отлично сочетались с цветом лошади, словно все было специально подобрано для этюда в коричневых тонах. Ник и Шина были так поглощены своим разговором, что даже не заметили его появления.

Челлон быстро соскочил с лошади, перекинул повод вперед и направился к ним. Весь его облик дышал мрачной горечью, а львиные глаза полыхали гневом. Шина инстинктивно дернулась, словно хотела отодвинуться, и Рэнд еще резче сжал губы.

— Можешь возвращаться на ранчо, Ник, — сурово бросил он. — Теперь я сам обо всем позабочусь.

О'Брайен нерешительно поднялся, не сводя глаз с каменного лица друга.

— Потише, Рэнд, — умиротворяюще сказал он. — Она просто растерялась. Она не хотела доставлять тебе беспокойство.

— Неужели? — язвительно спросил Рэнд. — В таком случае у нее просто талант устраивать мне ад на земле. А тебе лучше не вмешиваться, Ник.

О'Брайен пожал плечами.

— Как скажешь. Это твое дело. — Он направился к черному жеребцу и легко вскочил в седло.

— Вот именно, — мрачно подтвердил Челлон, искоса бросая взгляд на Шину. — Рад, что ты это понимаешь.

— Я буду в Кресент-Крик, если понадоблюсь, — сказал Ник, разворачивая лошадь. Он обернулся через плечо, и глаза его насмешливо сверкнули. — Или мне лучше побыть поблизости? Дело принимает интересный оборот. — Весело помахав рукой, он пустил жеребца в галоп.