"Айрис Джоансен. Рыжеволосая танцовщица " - читать интересную книгу автора

Донахью не удивила ее. Сабрина привыкла, что ее приглашали обычно, кстати,
как и сейчас, чтобы кого-нибудь разыграть. Это был добрый розыгрыш, с
хорошим вкусом, и никаких проблем никогда не возникало. Даже несмотря на
то, что она исполняла откровенно эротичный танец. Платили ей гораздо
больше, чем другим артистам в "Новелтиграмз", которые зачитывали
какие-нибудь поздравления в стихах. Видит Бог, сейчас ей так необходим
заработок.
Она взяла картину и направилась к массивному креслу, обитому черной
кожей. Осторожно поставив портрет на кресло, она начала его разворачивать,
стараясь не смотреть в темные глаза изображенного на нем человека. С того
самого момента, когда она впервые увидела этот портрет в роскошном
гостиничном номере Хани, он производил на нее странное впечатление.
Пристальный взгляд черных глаз наполнял Сабрину какой-то необъяснимой
тревогой, которая не ослабла и сейчас, хотя за эти месяцы она должна была
уже привыкнуть к портрету. Казалось, что владельцу этих глаз известны все
тайны мироздания, но свои личные тайны он держит при себе. В тонких чертах
худощавого лица, чувственных, красиво очерченных губах тоже было что-то
тревожное.
Да, портрет кузена, написанный принцем Руби, был исполнен мастерски.
Алекс Бен-Рашид стоял, облокотившись о серую каменную балюстраду. На нем
была белая рубашка с открытым воротом и черные брюки. Черные как смоль
волосы взъерошил легкий ветерок, а на губах застыла едва заметная циничная
улыбка. У Алекса был вид бесстрашного и безжалостного пирата.
Безжалостного? Не слишком ли разыгралось у нее воображение? Ну неужели
Алекс Бен-Рашид может представлять для нее опасность? Меньше чем через час
она закончит свое выступление и покинет этот дом. Для бизнесменов
Бен-Рашид, может, и был опасной акулой, но ей-то нечего было делать в его
владениях. Она вернется домой к Дэвиду раньше, чем эта акула соберется ее
проглотить.
Да, может, он и не подумает ее глотать. Если верить светской хронике,
у Бен-Рашида столько женщин, что он не знает, куда их девать. Вряд ли его
внимание задержится на какой-то танцовщице. Она просто навоображала себе
черт знает что из-за того, что этот загадочный портрет мужчины с
насмешливой улыбкой целых полгода маячил перед глазами. Все это не имело
никакого отношения к реальной жизни Сабрины с ее радостями и горестями.
Вскоре она, слава Богу, избавится от портрета, а вместе с ним и от того
странного, тревожного ощущения, которое он у нее вызывает.
- Мисс Кортни!
Она испуганно подняла глаза. В дверях стоял Донахью.
- Итак, перерыв двадцать минут.
- Иду, - откликнулась она. Она скинула туфли и снова подняла
капюшон. - Я буду ждать у входа в зал, пока не начнется моя музыка.
Поставьте, пожалуйста, кассету.
- С удовольствием. - Донахью расплылся в улыбке. В его голубых глазах
мелькнул лукавый огонек. - С превеликим удовольствием. - Он удалился.
Пробежав босыми ногами по сверкающему дубовому паркету коридора,
Сабрина остановилась у раскрытых дверей. Окинув взглядом огромный зал, она
замерла от восхищения. Зал был залит светом. Мраморный пол блестел, как
стекло; невероятных размеров хрустальная люстра, свисавшая с потолка,
причудливой формой напоминала орхидею. Женщины в изысканных вечерних