"Борис Степанович Житков. Элчан-Кайя (детск.)" - читать интересную книгу автора

- Хочешь двадцать рублей?
Отсыпал он Христо двадцать серебряных рублей. Христо завязал их туго в
платок, забил в карман и пошел прочь, и дверь забыл закрыть.
Раньше жены вернулся Христо. Достал лопату и наточил ее на камне,
наточил как бритву. Обернул ее мешком и сунул под крыльцо.
На ночь взял с собой лопату, свистнул Филоса-собаку и ушел в порт.
Ночь стояла тихая, звонкая. Тугой свежий воздух стоял над степью. Как
Христо не таился, ярко щелкают сапоги по камням. Снял Христо сапоги и
босиком засеменил по холодной дороге. Собака сидит сторожит, а Христо роет.
Хрустит лопата, а грек оглядывается, не идет ли кто. Но вот уже отрылся
клад, блестит, как золотая лужа на луне. Глянуло золото Христо в глаза.
Шире, шире раскопать! Уж не оглядывается Христо ни на дорогу, ни на
кладбище: тычет лопатой, кидает наотмашь землю. Шире бы, шире открылось
золото! Вот уже круглым озером стоит и золотой рябью играет на луне, как
шевелится все. Глядит Христо и думает:
"Мое, мое это озеро!" И стал руки окунать в золото. Вот оно, вот, как
вода, как море переливается. Ниже, ниже наклоняется Христо. По локоть
закопал руки. Вот оно, глубокое льется, всплескивает звонкими плесками.
И бросился Христо в озеро, лег и греб под себя золото. Золотыми
брызгами летели на луне червонцы и падали со сладким звоном. Нырнуть
захотелось греку, зарыться с головой. Закопаться в тяжелое золото.
Зарыл лицо в червонцы, огреб руками золото и замер. Прильнул - не
шевелится.
И вдруг слышит: шелохнулось что-то внизу и хрустнули под спудом
червонцы. И тут вспомнил Христо про руку с кинжалом. Вскочил и прыгнул на
землю. Собака с испугу вбок метнулась. Встала, раскорячась, и смотрит на
хозяина. А Христо отбежал шагов сорок, оглянулся. Ласково нежится золотое
озеро в черных берегах, не шелохнется. На небе луна стоит, лбастая, мирная и
будто в сторону смотрит.
- Нет, - сказал Христо, - трелля, трелля: показалось. - И позвал
собаку.
Подошел к золоту, стал на берегу: показывает собаке, тычет пальцем в
золото и шепчет прерывисто:
- Филе, Филе, чужой!
Собака сторожко стала над золотым озером, потянула носом и вдруг
ощетинилась черной шерстью. Глаза налились. Ворчит собака, дышит зло и глаз
не сводит с озера.
- Ну, - говорит Христо, - стереги, стереги, Филе.
Схватил мешок, наплескал туда червонцев, а потом стал очертя голову
забрасывать золото землей.
Как же! Оставит грек золото у проезжей дороги!
Отошел Христо шагов сто, стал, оглянулся и смотрит. Брови сдвинул.
Смотрит, спокойно ли лежит золото под землей. И Филос рядом стоит, вперед
подался.
И показалось Христо, что чуть шевелится земля над золотом, и собака
оскалилась, заворчала.
Да нет! вздор! Туча по луне прошла. Качается сонная луна на облаках и
вот мутится все на земле, шатается.
Плюнул Христо, свистнул весело собаке и пошел с тяжелым мешком.
- В чем дело? - сказал Христо вслух. - Я тебя не трогаю, лежи себе на