"Борис Степанович Житков. Элчан-Кайя (детск.)" - читать интересную книгу автора

Куда пошли турки? Христо слышит, как грохают шаги по мостовой. Войдут в
дома, выдавят двери, закаменеют люди от страха и всех греков, всех русских
вырежут за ночь турки. Бежать надо, всем сказать, надо в соборе в колокол
ударить!
Христо хотел двинуться, да вспомнил, - стоит под берегом турецкий
баркас. А глянул в море: полнеба закрыл Элчан-Кайя каменными парусами. И
никто не видит. Светит ровно красный маяк. Крепко спят там люди под дождь,
под штормовой ветер.
"Нет меня, нет меня на свете, - думает Христо. - Ничего я не видел", -
и со всей силой зажмурил глаза. Только слышит сквозь бой зыби, как тяжело
толчет в пристань каменная шлюпка.
Прижался Христо к собаке, - все же вместе, все же она живая, теплая. И
тут вдруг вспомнил, что осталась в городе жена Фира. Придут турки...
- Не может грек терпеть это! - сказал Христо и стал ползти под
брезентом, вдоль мешков, подальше от берега, дальше от шлюпки. Вылез Христо,
- хлещет дождь, как стрелы. Собака хвост между ног зажала, смотрит на
Христо: куда?
"Да не чудится ли мне?" - подумал грек. Оглянулся и обмер: еще выше
стали каменные паруса, еще ближе надвинулся на город Элчан-Кайя.


IV

И ударился Христо бежать. Напролом - через рельсы, через барьеры, бежал
Христо. Гнал его ветер, гнал дождь холодными прутьями. Христо бежал в
темноте. Перебежал площадь и тут стал. Дробно по мостовой шаркали каменные
ноги.
Христо прижался к стене: по трое, тринадцать рядов прошли старинные
турки, а впереди высокий. Газовый фонарь мигал, пламя билось, но Христо
увидал, что у высокого одна рука. Другую он нес под мышкой, и она сжимала
кинжал. Только не каменная рука была под мышкой у высокого турка, а живая, и
кинжал вспыхивал сталью на свету.
Христо пошел за турками, шел поодаль, затаив дух. Боялся будить людей,
боялся стукнуть в ворота, чтоб не оглянулись турки. А они прошли город и
вышли на большую дорогу. Вот прошли татарское кладбище и встали в круг.
Зажгли каменные факелы. Мутным светом стал огонь и недвижно замер.
Тогда вышли двенадцать турок в круг и стали ятаганами копать землю.
Выкопали большую яму, круглую могилу. И высокий турок спустился и положил на
дно живую руку с зажатым кинжалом. И вот все загудели: запели молитву. Будто
обвалились с гор камни и грохочут с раската.
Тут завыл пес. Христо накрыл его полой, но турки пели - не слыхали.
Потом все стали разматывать пояса, и посыпалось из поясов золото. В сорок
ручьев лилось золото в яму и чуть не дополна насыпали ее турки. Закидали
землей, затоптали тяжелыми ногами.
Стали опять по три в ряд и пошли. Христо хорошо заметил место и
покрался вслед за турками. Глянул - а над городом сквозь темь и дождь,
высоко в небе маячат серые паруса. Христо бежал за турками, держался за
мокрый картуз и думал:
"Уйдут турки - все золото мое. Никто не видал: кто в такую погоду нос
высунет. Скорее бы ушли турки!"