"К.В.Джетер. Корабль невольников ("Войны охотников за головами" #2) (fb2) " - читать интересную книгу автора (Джетер К. В.)

ТЕПЕРЬ…

Ты говоришь так, будто был там. Ниелах поерзала на тощем матрасе, в тесной каюте ей было душно. — Откуда тебе известно, что произошло в тронном зале у Императора? — девчонка скептически покосилась на рассказчика.

— Почем знать? — хмыкнул Денгар, который сидел напротив нее, прислонившись спиной к переборке. — Откуда тебе известно, что меня там не было?

— Вейдер тебя прогнал. Или сам Император, — Ниелах облокотилась на выпирающее ребро шпангоута. — Уж это-то я знаю.

Но многого другого она не знала, и Денгару еще придется поработать языком. Потому что пока все равно непонятно, почему же трандошан Босск не может терпеть Бобу Фетта в такой степени. В общих чертах девчонка представляла, кто такой Палпатин, и еще до того, как Денгар начал повествование, вспомнила, что Дарта Вейдера называют ситхом и Повелителем тьмы.

Если держать ушки на макушке, даже последняя танцовщица при дворе Джаббы Хатта сумеет разузнать последние новости и свежие сплетни. Практически каждое разумное существо от рабов до высокооплачиваемых наемников в основном только тем и занимались, что старались выудить что-нибудь пенное из невидимой паутины денег и власти. Верность и преданность продаются и покупаются, как любые услуги.

Посему темой номер один в коридорах, бараках и выгребных ямах дворца всегда одинакова: кто упал, кто поднялся, кто хитростью и обманом проложил себе путь наверх, кто подался в Альянс, кто продался за большие деньги и чьи интриги увенчал выстрел в голову. Вероломство, может, и самая выгодная вещь в Галактике, но порой за него расплачиваешься по самой высокой ставке.

— Ну хорошо, — сдался Денгар. — Не было меня там. Зато были другие, Императорский двор кишит любителями подслушивать под дверью. Точно так же, как у Джаббы Хатта.

Ниелах поделилась с ним, как сложно там было сохранить даже крошечную тайну.

— Не подслушиваешь — не выживаешь, так устроена жизнь. Я даже не говорю о шпионах, хотя там их — просто тьма, некоторые доносят Альянсу, некоторые «Черному солнцу». Такова природа разумных существ. А я, знаешь ли, люблю держать уши востро.

Большим пальцем Денгар ткнул приблизительно в сторону рубки.

— Может, мне далеко до нашего молчаливого гения, но кое-что я тоже умею. Без источников информации в нашем деле не продержаться, а у меня найдется паратройка хороших знакомых и при дворе Императора, и при «Черном солнце». Разумеется, кое-кто из них поставляет отфильтрованные сведения, только те, к которым их хозяева желают нас допустить, ну есть и такие, кто подслушивает у плохо закрытых дверей ради наживы.

Ниелах вздернула бровь.

— Ты им веришь?

— Не более необходимого, — Денгар без интереса разглядывал особо выцветший гобелен, кажется, хотел понять, что на нем изображено. — — За какую-то информацию я плачу, деловые расходы, понимаешь? Обычно деньгами можно обеспечить некоторую достоверность. Если тебя пристрелят из-за того, что ты поверил в то, что тебе наболтали, ты едва ли вернешься и купишь еще. Некоторые сведения приходится перепроверять, некоторые приходят из нескольких источников. Возьмем того же принца Ксизора. Знаешь, в чем заключается сложность управления крупной организацией? На тебя работает куча народа, не все они честные и достойные существа, зато о твоих делах знают практически все. А когда ты вдруг умираешь, эти барвы за кредитку-другую готовы развязать языки.

По его губам скользнула кривая усмешка.

— Как ты думаешь, почему я столько времени провожу в дырах, вроде кантоны в Моc Айсли? Думаешь, еда мне тамошняя по нутру или тот визг, который они зовут музыкой? Нет, девочка, туда ходят за информацией. Не затыкай уши и выяснишь все, что заблагорассудится,.

— Да как скажешь…

Нислах осталась при прежнем мнении: Денгар слишком доверчив. Хорошо, что он собирается на покой; охотник из него никудышный. Но рассказанной истории она верила, если не всей, то большей части. Может быть, я все это уже знала?.. Глубоко в сердце, в укромном местечке, где под удушающей тьмой едва тлела искорка былого пламени, Ниелах пребывала в уверенности, что она занимает ступень гораздо выше и ближе к сильным мира сего. Иначе зачем еще Бобе Фетту следить, чтобы с ней не приключилось ничего фатального или, по крайней мере, страшного? А уж какой странный поворот судьбы забросил ее на Татуин и что же ей уготовано на самом деле, это она выяснит и оставит себе, ни с кем не станет делиться. Все, что у нее отобрали, каждый фрагмент стертой личности, все обратилось в пепел, будто имя, написанное на клочке флимсипласта, швырнули в огонь. Либо Ниелах все выяснит, либо погибнет. Собственно, нет никакой разницы, каким будет результат; наверное, поэтому Ниелах не боялась охотника в мандалорских доспехах. Самое худшее, что с ней сделает Боба Фетт, — убьет ее. Быстро и почти безболезненно. Но она уже умерла, когда кто-то стер ее память, имя и жизнь.

— Можешь верить, можешь не верить, — произнес Денгар. — Мне плевать. Но другие тебе расскажут ту же самую историю. Теперь, когда войны охотников за головами закончились, немного осталось секретов.

Коротким движением небритого подбородка ко-реллианин опять указал в сторону рубки.

— Боба Фетт очень для этого потрудился.

— То есть как? Он что, сам помог распустить эти слухи? Ты это хотел сказать? Но зачем?

— Он считает полезным все, что укрепляет его репутацию. Он выиграл ту войну, а противник был не из. слабых. Эй!.. — Денгар прижал ладонь к груди. — Я, например, восхищаюсь этим барвом, которого даже сар-лакк не смог переварить. Смотри, как все здорово складывается. Куча народа, охотники или нет, без разницы, встретившись с Феттом, тут же хлопаются на спину и притворяются мертвыми. Нет резона становиться трупом на самом деле. Боба Фетт экономит время и силы, а всех затрат с его стороны — не мешать о себе судачить. А молчать он умеет.

Пришлось согласиться, что в словах кореллиани-на несомненно есть смысл. Оставался незакрытым другой вопрос. Если Боба Фетт считает, будто можно и должно пользоваться репутацией, приукрашенной мифами и легендами, то как далеко он может зайти? Убедительный вымысел и преувеличение служат его целям не хуже истины. Но это же означает, что ни одному рассказу о нем нельзя верить. Ничему нельзя верить, кроме того, что охотник может подкрепить действием. В этом-то и проблема. Одна неверная догадка, и прости, прощай жизнь! Мысль не радовала.

— А что было потом?

Ниелах придвинулась ближе, устроилась возле старого охотника, лопатками чувствуя сквозь гобелен дугу шпангоута..

— Не молчи… история здесь не кончается. «Гончая» продолжала лететь к все так же неведомой

Цели, пассажиры умирали со скуки, поэтому Ниелах охотно слушала рассказы кореллианина. Счет времени девчонка потеряла: спроси ее, сколько стандартных часов прошло со старта, не ответит.

— Что случилось потом с Бобой Феттом и остальными охотниками за головами?

Денгар вдруг заупрямился.

— Не знаю, стрит ли посвящать тебя. Кореллианин пошарил по каюте, свернул в тючок один из матрасов — получилась не особо роскошная, но приемлемая подушка.

— Имя тебе, девушка, — скептицизм, — заявил старый охотник. — Только и делаешь, что язвишь и злопыхаешь. Чего ради мне трудиться?

Увольте меня! Ниелах в возмущении закатила глаза. Если когда-нибудь (если выживет) это предположительно разумное существо окажется в жарких объятиях своей ненаглядной, Ниелах не станет завидовать этой… как там ее?.. Манароо.

— Да ладно тебе!

С яростью было воевать нелегко.

— Я же извинилась.

Гораздо охотнее Ниелах надавала бы собеседнику оплеух, да таких, чтобы следы остались.

— — Я не усомнилась ни в едином твоем слове…

На какое-то время, добавила она про себя. Но пока «Гончая» не прибыла туда, куда вел ее Боба Фетт, нужно было разжиться информацией. Ниелах не была уверена, что полностью разобралась в запутанных перипетиях охотничьих войн и разборок, но больше у нее все равно ничего не было.

— Ну почему бы тебе не сменить гнев на милость и не поведать, что было потом?

— Вот потом и расскажу, — Денгар растянулся на полу, сунув под голову импровизированную подушку. — А сейчас я выдохся.

Кореллианин закрыл глаза.

— Коме того, мне почему-то не нравится перспектива осипнуть, перевирая старые байки неблагодарному отродью. Особенно — полному сарказма.

Ниелах удивилась, чуть было не утонув в волне нахлынувшего гнева. Потребность сломать что-нибудь или причинить боль была практически непереносима.

Девчонка, прищурившись, разглядывала охотника, который то ли на самом деле уснул, то ли удачно прикидывался. Добрый крепкий пинок в голову разбудил бы кореллианина или вырубил окончательно. А какое все-таки искушение…

Собрав жалкие крохи самоконтроля, Ниелах избрала иной план действий. Бросив последний испепеляющий взгляд на мирно похрапывающего охотника, она встала, вышла из каюты и полезла вверх по трапу — в рубку.

Он услышал, как кто-то поднимается наверх. Отворачиваться от пульта управления и отвлекаться не было смысла; звук шагов — осторожный и легкий — подсказал, что ждать следует не Денгара. Грузный кореллиа-нин топал бы, как ранкор.

— Ну и где мы? — раздраженно осведомилась девица у него за спиной. — Все еще посреди ничего? Или все-таки приближаемся к той таинственной цели, о которой ты так и не удосужился нам рассказать?

Все же смотреть на злое бледное личико Ниелах было веселее, чем на белесое месиво гиперпространства за лобовым иллюминатором.

— Хорошо, — произнес Боба Фетт, тщательно отмеряя слова. — Ты не будешь заниматься охотой за головами. Это — хорошо. Терпение для нас не просто достоинство. Оно необходимость. Поспешить, сам себе обеспечишь проблемы.

— Постараюсь запомнить, — Ниелах чуть не лопалась от бешенства. — Положу в копилку к другим добрым советам, которые все постоянно дают мне. Раз уж ничего другого я здесь не получаю!

Она помрачнела еще больше. Вздохнула,

— Да и не только здесь-Дурное настроение Ниелах навело Бобу на забавную мысль.

Есть несомненное преимущество в перевозке того, за чью голову назначается награда. Добычу всегда можно (и, как правило, необходимо) посадить в клетку. Чем избавляешь себя от диспутов, кто главнее, кто старше, кто командует и кто кому чем обязан. Жаль, что нельзя связать Ниелах, засунуть в рот кляп и держать взаперти. Еще во дворце Джаббы Хатта девчонка постоянно выкидывала номера, задирала нос и вела себя так, будто родилась в высших кругах общества Даже стертая начисто память не избавляет от въевшихся с рождения привычек и убеждений. И теперь, когда Ниелах раскапризничалась, придется как следует потрудиться, чтобы вновь ее приручить. В нынешней охоте необходимо ее добровольное сотрудничество.

И не следует забывать, что девица уже начала складывать два и два. Пусть у нее пока выходит шестерка, но она собирает обрывки своего прошлого. Денгар передал разговор, случившийся в пещере на Татуине. Многим деталям кореллианин не стал придавать значения, Боба Фетт — наоборот.

Нил Посондум. Девчонка помнила это имя. Боба не удивился. Счетовод, ставший добычей и какое-то время просидевший в клетке в трюме «Раба-1», был ключом ко всему, что произошло с Ниелах. Если девчонка свяжет кусочек своих воспоминаний с посланием, которое Нил Посондум нацарапал на металлическом покрытии палубы, то одним махом решит сонм загадок.

А вот к этому Боба Фетт не готов, пока нет. Накарябанных на полу букв больше не существовало, они остались лишь в памяти Бобы Фетта и базе данных «Раба-1», которую охотник скачал в бортовой компьютер «Гончей». Изображение и информация до сих пор лежали под надежным замком. Пусть там и останутся.

Тут Фетт вспомнил об одной всерьез обозленной дамочке, стоящей в дверях рубки.

— Жаль, — заметил охотник. — Ты переполнена добрыми советами. Собирался дать тебе еше один, но ты не услышишь.

— Да ну? — Ниелах скептически приподняла бровь. — И какой же?

— Дорога не короткая, все может случиться в конце ее. Отдохни, пока можешь. Расслабься.

— О! — девица сделал вид, будто обдумывает его слова. — Еще чего? Сам ты чем занят? «Расслабляешься», да?

Она коротко презрительно рассмеялась.

— Я видела тебя расслабленным один-единственный раз, и тогда ты лежал без сознания, после того как заставил сарлакка сблевать. Если ты так понимаешь отдых, я отвечу тебе: «Плохая идея!».

Если бы Боба Фетт был способен оценить шутку, то наверняка рассмеялся.

— Путаешь, — заметил охотник. — Тогда был не отдых. Смерть.

И смертью, бы все завершилось, останься он лежать на горячем песке Дюнного моря. Если бы не Нйелах и Денгар. Новое непривычное ощущение — быть обязанным кому-то жизнью. Боба Фетт еще обдумывал, как выплачивают такой долг, и ответа пока не нашел. А спросить было не у кого.

Вероятно, в противном случае он обращался бы со спутниками много жестче.

— Может быть, — рассуждала вслух Ниелах, — я просто не знаю, что подобные тебе называют отдыхом и расслаблением? Всегда считала, что тебе больше подходит убийство.

— Нет, если за него не заплачено.

Нйелах помолчала. Боба Фетт оставил ее на время в покое, все равно следовало доделать навигационный расчет. Корабль Босска не был ни хорошо оснащен технически, ни оборудован. «Гончая» не годилась «Рабу-1» даже на запасные части, хотя была значительно новее него. Охотник уже привык к неуклюжему средству передвижения, но оно все равно вызывало у него приступы раздражения. Даже кораблем Боба его не хотел называть. Время от времени Фетт задавался вопросом, какое чудо вознесло трандошана к вершинам их общей профессии, если вместо тщательного планирования и расходов на оборудование Босск пер напролом с яростью и жестокостью шагающего танка? Это же нерезультативно. Боба Фетт не отвергал ни жестокости, ни насилия, они были необходимы, но — не достаточны. В мысли вторгся сварливый пронзительный голосок:

— Может, я расслаблюсь, если раскрою тебе череп? Боба Фетт не оглянулся.

— Это что призвано означать?

— Ты глухой? Я хочу расколотить этот твой шлем, как яйцо, — страстно произнесла Ниелах. — Извини, что не воспользовалась удобным случаем, пока ты валялся на смертном одре. Потом я разбила бы тебе голову, чтобы выяснить, что внутри. Что тебе обо мне известно?

— Вдруг не стоит? Можешь узнать не то, что хочешь, — Боба Фетт хмыкнул. — И тебе не понравится.

— А я бы рискнула, — мечтательно протянула девчонка. — Все лучше, чем ничего.

— Не уверен. Перестань волноваться так, скоро выяснишь.

— Предпочитаю не ждать, — голос Нйелах был угрожающе тих.

Все-таки ей удалось его удивить, Протянув руку к монитору навигационного компьютера, охотник почувствовал легкий, почти неощутимый рывок за ремень, и этого было достаточно, чтобы развернуться к девчонке.

Нйелах уже отскочила, обеими руками сжимая бластер, позаимствованный из кобуры Бобы Фетта. Целилась она в затемненный визор мандалорского шлема.

— Я не шучу, — процедила девица; уголки ее губ нервно подрагивали. — Я хочу раскроить тебе голову. И мне любопытно, сколько для этого уйдет выстрелов из этой вот штуки.

Боба Фетт откинулся на спинку пилотского кресла.

— Поздравляю, — обронил он.

Большую часть арсенала он хранил под замком, чтобы оружие не мешало ему. Небольшой лазерный пистолет, вот и все, что оставил он при себе. На него Фетт сейчас и указывал.

— Не многим удавалось, — отметил он не без одобрения. — Как правило, на меня редко кидаются.

Ниелах презрительно скривила губы.

— Да проще простого!

Пришлось согласиться, что оружия его лишили с поразительной сноровкой. Хотя… чему, собственно, удивляться? Насколько Боба Фетт был знаком с прошлым Ниелах, в ее окружении подобные таланты в ходу. Девчонка не просто ребенок из аристократического семейства, и если он об этом забудет, то потом будет горько жалеть.

— Наверное, — согласился Боба Фетт. — Что не значит: мысль удачна. Двигаешься ты быстро, но со мной не сравнишься. Поверь на слово. До того как ты выстрелишь, меня в кресле не будет. Горла ты не защитишь. А потом тебе станет неприятно и больно.

— Я рискну, — повторила девчонка. — Что я теряю? Ты не говоришь мне того, что я хочу знать. Того, что мне нужно знать. А так… хоть удовольствие получу. Один удачный выстрел, и ты замолчишь по веской причине. Подумай об этом. Быть трупом — хорошее извинение молчаливости…

Она все говорила и говорила. Тем временем Боба Фетт прикинул расстояние между ними, рассчитал угол, скорость и направление удара, необходимого, чтобы вернуть бластер. Не придется даже уворачиваться от выстрела, Хорошо бы вообще обойтись без стрельбы… Случайный выстрел внутри корабельной рубки может привести к серьезным и необратимым последствиям «Гончая» и так хромонога; прежний хозяин плохо с ней обращался. Повреждение от неумелого обращения с оружием Фетт еще смог бы исправить, мощности, чтобы пробить даже внутреннюю обшивку, бластеру недостанет. Но Ниелах может выпалить в пульт управления, а вот разбираться в незнакомых соединениях и проводах времени не было. Совсем не было.

— Я достаточно видел смерть, — сказал Боба Фетт. — Не хочу повторять опыт.

Ниелах подняла бластер выше.

— Тогда начинай говорить.

— Нет, — охотник покачал головой. — Не буду.

— Что? — растерялась девчонка. — Почему это?

— Ради тебя. Ты теряешь не меньше. Убьешь меня, никогда не выяснишь то, что хочешь.

Ниелах разглядывала охотника, склонив голову набок.

— Может, если я уберу тебя с дороги, то узнаю то, что хочу, у кого-то другого?

— Может быть, — Боба Фетт без интереса пожал плечами. — А если нет? Вдруг нет другого? Вдруг я — единственный, кто все знает? Что тогда? Убьешь того, у кого все ответы. Ну как? Продолжаешь рисковать или нет?

Прошло еще несколько секунд. Ниелах напряженно работала головой, судя по сведенным бровям и сосредоточенному взгляду. Затем оружие опустилось.

— Видимо, нет, — сердито сказала девчонка. — Считай, что уболтал меня не убивать тебя.

— Еще поблагодаришь, — Фетт протянул руку. — Отдай.

Ниелах тут же попятилась.

— Мне он нравится, — сказала она. — Я оставлю бластер у себя.

Боба Фетт смотрел, как девица уходит. Бластер, зажатый в кулаке, мешал ей спускаться по трапу.

Хоть знает, чего хочет. И то хорошо.

Боба Фетт усмехнулся. Мало знать. Получить желаемое — вот в чем проблема.

Охотник вернулся к пульту. Головной боли хватало и без вздорной девчонки.

Разбудил Денгара ботинок, врезавшийся между ребер. Кореллианин поморгал, затем, сообразив, что в лицо ему смотрит бластер, мгновенно проснулся.

— Самое время для очередного рассказа, — нелюбезно произнесла Ниелах. — Я хочу услышать историю до последнего слова.