"Джулия Джеймс. Продажная любовь" - читать интересную книгу автора

пожала плечами и отправилась складывать вещи.

В вертолете Энн, вытягивая шею, рассматривала сказочный остров Соспирис
с виллой Теакисов. Красота захватывала дух. Покрытые диким виноградом белые
стены, многочисленные террасы и веранды, бассейн, соперничающий синевой с
Эгейским морем, и почти видимое благоуханное тепло после прохладной
английской зимы.
Никос Теакис наблюдал за ней.
- Есть во что вцепиться, правда, мисс Тернер? - пробормотал он.
Энн проигнорировала его слова, так же как игнорировала его во время
полета из Лондона на частном самолете Теакисов. Он отвечал ей тем же, глядя
в свой ноутбук.
Никос Теакис абсолютно ясно продемонстрировал, что, будь его воля, Энн
Тернер попала бы на остров Соспирис только через его труп.
Зато его мать искренне и горячо радовалась приезду Энн, а племянника
появление неожиданно обретенной тети привело в бурный восторг.
Глаза Энн затуманились, когда она прижимала к себе ребенка. Как была бы
счастлива за него Карла...
Но она не позволила себе раскисать. Прошлое ушло - его не вернуть. Есть
настоящее и будущее. А будущее, единственное будущее - сын Карлы и Андреаса.

После прибытия на Соспирис Никос сразу занялся работой, чтобы унять
свой гнев и злость. Сейчас он с показным равнодушием смотрел на входящую в
гостиную Энн. Обычно собирались в гостиной на предобеденные напитки. Сегодня
ему предстояло смотреть и терпеть, как эта нежеланная гостья, которую он
всячески проклинал, втирается в его семью. И еще кое-что бесило его - даже
больше, чем ее присутствие здесь.
То, что он реагирует на нее как на женщину.
Проклятье, почему она выглядит не так, как четыре года назад? Почему
такая стройная, изящная, с такими дивными, откинутыми назад волосами, откуда
это классическое лицо и совершенная фигура? Платье до колен из тонкого
джерси цвета морской волны облегало гибкое тело, делая ее одновременно
соблазнительной и отстраненно далекой. Почему ему так хочется запустить руки
в эти шелковые роскошные волосы? И зачем размышлять о ее груди, о том,
каково это - ласкать ее?
Но наблюдать мерзкий фарс - как она беседует с его матерью, знакомится
с кузиной матери Эфимией, которая создала диковинный сад вокруг виллы, как
старательно произносит по-гречески фразы из разговорника и, хуже всего, как
говорит об Ари с растроганным лицом - нет, все это выше его сил. Никос
сумрачно отвернулся и взял мартини.
Энн была бесконечно благодарна Софии Теакис за приглашение, за
возможность общаться с Ари. И с самой Софией было приятно. Эфимия, с которой
София ее познакомила, женщина лет шестидесяти, плохо говорившая
по-английски, выглядела очень доброжелательной. Говоря с Софией об Ари, Энн,
чтобы скрыть навернувшиеся слезы, отвернулась и увидела тяжелый взгляд
темных глаз. Никос Теакис...
Она ответила таким же взглядом. Какое право у этого несносного человека
осуждать и порицать ее? И повернулась к миссис Теакис.
Все переместились в столовую. Обед прошел очень приятно. Единственная
досада - Никос Теакис, следивший за Энн, как хищная злобная птица за