"Август Ефимович Явич. Севастопольская повесть " - читать интересную книгу автора

- А я подумал, что ты заснул.
- Никак нет, товарищ командир батареи! Я же бачу, хто идет. Я вас давно
приметил и узнал, - проговорил Голоденко важно и вместе с тем обиженно,
потому что всем было известно, что на батарее нет более зорких глаз и чутких
ушей, нежели у Алеши Голоденко, лучшего разведчика, в просторечье "слухача",
предупреждающего своевременно и безошибочно о приближении немецких
самолетов.
Алеша Голоденко при случае не прочь был похвалиться своими боевыми
качествами, особенно перед командиром. В прошлом году, когда Алеше Голоденко
вышел отпуск, Воротаев отправил его на месяц к своим родным, так как у Алеши
родни не было. Алеша прожил у матери командира месяц, который показался ему
сказочным. С тех пор он считал Воротаева близким, своим человеком. Он
всячески оберегал его. Недавно он выследил и ухлопал вражеского снайпера,
специально охотившегося за командиром батареи.
С виду Голоденко был совсем мальчик, с большими, оттопыренными, всегда
красными ушами, точно их ему надрали. Винтовка в его руках казалась чересчур
громоздкой, а между тем он был превосходный снайпер.
Федя, сам мастер на великие безрассудства, как-то сказал про него:
"Алешка Голоденко хитрый, он маленький, его никакая пуля не видит, вот он и
лезет на рожон".
- Ты почему на холоде стоишь, тезка? - спросил Воротаев. - В кубрике-то
небось теплее. Или заснуть боишься?
- Нет, заснуть не боюсь. Мне с фрицем трохи тесно. Куды ни гляну, в
него упираюсь. А что я, Алексей Ильич, пытать вас хочу: мы его на разводку
держать будемо или скоро кончим? - сказал Голоденко лукаво, не видя проку в
длинной канители с бесполезным уже "языком", когда люди до смерти устали и
всем необходимо поспать и отдохнуть перед трудным завтрашним днем, который,
быть может, будет для многих последним. - А то вин теперь вроде приманки, -
продолжал Алеша с достоинством, явно довольный тем, что так складно все
понимает, а Воротаев внимательно слушает его. - Видать, важная птица.
Оборзели фашисты, напропалую лезут. Я туточко одного гробанул. Вон лежит.
Маскировочный халат напялил, дурень, за версту приметный стал. - Он указал
на белое пятно, отчетливо выделявшееся на грязном снегу.
Гитлеровцы так же охотились за моряками, как моряки за ними. Но не
случалось до сих пор, чтобы немецкому снайперу удалось проникнуть в такую
глубь обороны.
- Как вернусь с обхода, так ко мне "языка" привести. Сдашь его Билику,
а сам пойдешь отдыхать, - сказал Воротаев.
- Есть, товарищ командир батареи! - ответил Голоденко, повеселев.

5. Свет угасших звезд

В бетонированном котловане, укрывшись от ветра под защитой орудия,
сидели трое: командир орудия, пожилой мичман Ганичев, про которого говорили,
что он просолился на море, как консервы, и потому свеж и молод, и два бойца.
Один из них, краснофлотец Иван Бирилев, по прозвищу "Тоню", беспрерывно
тараторил, не давая никому слова вымолвить.
Это был коренастый малый с короткой шеей, большой головой и довольно
приятным лицом, которое портило нервное подергивание рта - точно надоедливая
муха не давала ему покоя и Бирилев отгонял ее этим судорожным движением губ.