"Лев Иванович Яшин. Записки вратаря " - читать интересную книгу автора

Побледневший и притихший, понурив голову и ни на что, уже не надеясь,
сидит на откидном стульчике в коридоре наш тренер Гавриил Дмитриевич
Качалин. Он словно и не заметил, что поезд тронулся, не бросил даже
прощального взгляда в окно. И вдруг неожиданно начальник поезда сообщает,
что в Можайске мы сделаем минутную остановку, чтобы принять двух опоздавших
пассажиров. Говорят, они прибежали на перрон, когда наш состав еще не
скрылся из виду, застали там провожающих, и один из них, усадив обоих в свою
машину, бросился по Можайскому шоссе вдогонку.
Это сообщение переполошило всех, кроме Качалина, Ни радости, ни
оживления не увидел я на его лице. Он понуро поднялся со своего места,
подозвал к себе Игоря Нетто, Никиту Симоняна и меня - трех самых старших из
игроков сборной - и каким-то невыразительным, бесцветным голосом сказал:
- Если верно, что они к нам присоединятся в Можайске, решайте их судьбу
сами. И разговаривайте с ними сами. Как вам подскажет совесть, - так и
поступайте. А я с ними говорить не могу. И видеть их не могу...
Поезд действительно притормозил у станции, принял ожидаемый "груз" и
двинулся дальше, а мы с опоздавшими заперлись в купе. Читать мораль мы им не
стали.
- Мужчины вы или сопливые мальчишки? - сказал кто-то из нас, кажется,
Симонян. - Мужчины? Так докажите это в игре! Посмотрим, сумеете ли вы смыть
свой позор...
Игра была тяжелая, как все решающие игры. Мы победили. Стрельцов и
Иванов играли блестяще.
Вся эта история с опозданием, возможно, вскоре бы и забылась, если бы
один из ее "героев" не стал вскоре "героем" другой, похуже.
...- Погляди-ка, что там творится, - подозвал меня к окну сосед по
комнате. У ворот спартаковского стадиона в Тарасовке один за другим
выстроились три милицейских автомобиля. Тут же, вперемежку с работниками
милиции, стояли наши тренеры и игроки. Через несколько минут машины
развернулись и укатили. Вместе с прибывшими уехали и три футболиста - Эдуард
Стрельцов, Борис Татушин и Михаил Огоньков. Куда? Зачем? "Для выяснения
обстоятельств", - коротко и неясно объяснили нам тренеры.
Как выяснилось вскоре, обстоятельства были прескверные. Ни один из трех
больше не вернулся на базу, на нашу тарасовскую базу, где сборная жила и
тренировалась последние дни перед отъездом на первенство мира 1958 года.
Стрельцов должен был предстать перед судом по обвинению в уголовном
преступлении, Огоньков и Татушин оказались в чем-то причастны к делу, и всех
троих еще до решения суда, по материалам статьи в "Комсомольской правде",
дисквалифицировали.
Тогда мы не знали подробностей дела и тяжело переживали случившееся: в
беду попали люди, жившие с нами бок о бок, люди, с которыми соединила нас
футбольная судьба. А где-то в глубине души, рядом с жалостью и надеждой,
жило чувство обиды на них. Мы готовились к первенству мира, а в этот момент
трое тех, кого мы считали своими товарищами, устраивают где-то на даче
ночную попойку, не берегут себя, попадают в какую-то темную историю и, в
конце концов, наносят команде страшный удар - надо ли объяснять, что значит
для команды потеря сразу трех ведущих игроков?
...Маленький городок Хиндос, недалеко от Гетеборга. В густом сосновом
лесу - двухэтажный коттедж с сауной, массажной, залом для настольного
тенниса. Под рукой - стадиончик. Неподалеку - озеро. Здесь мы готовились к