"Александр Яшин. Сирота (повесть)" - читать интересную книгу автора

нашего времени великое. Надо оказать Мамыкину моральную поддержку по всем
линиям!.."
Преподавательницу истории поддержали, отметку Мамыкину повысили. Но это
случилось только один раз. Больше общественное сознание Павла на оценке его
успеваемости не сказывалось. И немилым стало ему даже село, где находилась
школа: шумное, многолюдное, на высоком берегу реки, открытое всем ветрам
зимой и летом. Павел на воскресные дни все чаще стал уходить вместе с
другими учениками пешком в свою родную деревню, к бабушке, домой, где всегда
для него были и горячие блины, и картофельные тетери с маслом и где его
никто не обижал.
Павлуша тоже старался угодить своей бабушке, как мог. Во время весенних
оттепелей ученики собирали граблями для школьного участка навоз на базарной
площади близ сельпо и на местах коновязей. Павел на эту работу ходил охотно,
потому что в вытаявшей коричневой кашице нет-нет да и мелькали серебряные и
медные монеты, оброненные зимой приезжими колхозниками. Как многие другие,
он искал эти деньги, но собирал их не для себя, а для бабушки. Когда в
фанерной копилочке, сколоченной им самим, набралось до двух десятков рублей,
Павел разложил монеты стопками по их достоинству, завернул в бумагу каждую
стопку в отдельности, перевязал нитками и передал бабушке сам, из рук в
руки, как первый в жизни подарок. Анисья сначала испугалась, не начал ли ее
внучек воровать, но, узнав, откуда деньги, обрадовалась им несказанно,
показывала их и Шурке и соседкам, хвалилась:
- Понимающий растет человек, справедливый. Вот подождите, то ли еще
будет!
Наевшись и отоспавшись, Павел ходил по улице, задрав голову, и, как в
строю, высоко поднимал свои длинные ноги: знай наших! Вместе с ним
маршировали и его товарищи по школе. Их никто не спрашивал, какие у них
отметки,- достаточно того, что учатся, значит, не зря хлеб едят, выйдут в
люди и не будут носом землю рыть. Взрослые смотрели на них с уважением,
разговаривали по меньшей мере как с равными, а некоторые даже с оттенком
подобострастности, словно с будущими светилами: кто их знает, может, все в
начальники выйдут, и если не устроятся где-нибудь на районных постах, то в
своем колхозе все равно сядут в контору, и с этим шутить нельзя. Ребята
чувствовали, какое им отведено место на земле, и держали себя с
достоинством, ни в какие драки не вступали, скандалов не затевали, да никто
из сверстников и не посмел бы скандалить с ними. Подростки смотрели на
выдающихся земляков с завистью и почтительностью, на какие только способны
были в своем неустоявшемся возрасте.
А в последний год Павел начал даже посещать молодежные беседки,
подсаживался к взрослым девушкам, привыкал разговаривать, шутить.
Беседки устраивались в избах то у одной девушки, то у другой
понедельно. А иногда целую зиму в одной и той же избе у каких-нибудь
бессемейных стариков, которым каждая девушка оплачивала свою очередь. Парни
помещения не нанимали - так было заведено издавна.
Девушки собирались на беседки с вечера с рукодельем - вязаньем,
вышивкой, чаще всего с прясницами и, рассаживаясь на лавках вдоль стен,
крутили веретена, пряли лен и льняную кудель. Парни же толкались без всякой
работы, переходили от девушки к девушке, иногда садились к ним на колени -
тоже так было заведено от века.
Павел, конечно, не думал еще ни о невесте, ни даже о любви. Чаще всего