"Туве Янссон. Ужасная история, Филифьонка в ожидании катастрофы, Тайна хатифнаттов" - читать интересную книгу автора

- Значит, все обошлось, - желая покончить с неприятной темой, сказал
Хомса. - Сегодня на ужин будет сладкое?
Но папа почему-то вдруг рассердился:
- Не будет тебе никакого сладкого. Ты вообще не сядешь за стол, пока не
усвоишь, что обманывать нельзя.
- Да ведь и так ясно, что нельзя, - изумился Хомса. - Обманывать же
нехорошо.
- Ну вот видишь, - сказала мама. - Пусть малыш поест, все равно он ничего
не поймет.
- Ну уж нет, - заупрямился папа. - Если я сказал, что он останется без
ужина, то значит, он останется без ужина.
Бедный папа вбил себе в голову, что ему никогда больше не поверят, если он
не сдержит своего слова.
Хомсе пришлось идти ложиться спать до захода солнца, и он был очень обижен
на папу с мамой. Конечно, они и раньше не раз его огорчали, но никогда не вели
себя так глупо, как в этот вечер. Хомса решил от них уйти. Не потому, что
хотел их наказать, а просто вдруг почувствовал, что ужасно от них устал, они
никак не могли понять, что в жизни важно, а что нет, чего надо бояться, а чего
не надо.
Они как бы проводят черту и говорят: вот по эту сторону находится все то,
что правильно и хорошо, а по другую - одни глупости и выдумки.
- Посмотреть бы на них, когда они столкнутся лицом к лицу со змеей, -
бормотал Хомса, спускаясь на цыпочках по лестнице и выбегая на задний двор. -
Я отправлю им ее в коробке. Со стеклянной крышкой. Потому что все-таки жалко,
если она их проглотит.
Чтобы показать самому себе, какой он самостоятельный, Хомса снова
отправился к запретному торфяному болоту. Сейчас трясина казалась синей, почти
черной, а небо было зеленое, и куда-то вниз, за небо, уходила бледно-желтая
полоса заката, и подсвечиваемое этой полоской болото расстилалось огромной
унылой пустыней.
- Я не обманываю, - говорил Хомса, шагая по хлюпающему у него под ногами
болоту. - Это все правда. И неприятель, и змеи, и карета. Они такие же
настоящие, как, например, соседи, садовник, куры и самокат.
И тут он остановился и прислушался, затаив дыхание.
Где-то вдалеке катилась карета, она отбрасывала красный свет над зарослями
вереска, она скрипела и скрежетала, она катилась все быстрее и быстрее.
- Нечего было ее выдумывать, - сказал самому себе Хомса. - А теперь она и
в самом деле появилась. Беги!
Кочки качались, уходя у него из-под ног, тина скользила между пальцев, и
залитые водой черные дыры таращились из зарослей осоки.
- Не надо думать о змеях, - сказал Хомса и тут же о них подумал,
представив их себе так живо и ярко, что все змеи сразу повыползали из своих
нор, они смотрели на него и облизывались.
- Хочу быть, как мой толстый братик! - в отчаянии закричал Хомса и стал
думать о своем братике, который глуп, как пробка, который ест опилки, песок и
землю, пока не подавится. Как-то он попытался съесть свой воздушный шарик.
Если бы ему это удалось, никто бы никогда его больше не увидел.
Пораженный этой мыслью, Хомса остановился. Он представил маленького
толстенького братика, который уносится прямо в небо, и ноги его беспомощно
болтаются в воздухе, а изо рта свисает нитка от шарика...