"Тама Яновиц. Рабы Нью-Йорка, Спички (Рассказы)" - читать интересную книгу автора

девяносто долларов. Я глазам своим не поверила: девяносто долларов за месяц!
У меня квартирка-студия, такая крохотная, что пришлось купить диван-кровать
- обычная тахта заняла бы всю комнату, - складной стол и складные стулья. То
есть, не будь они складными, их бы просто некуда было поставить. В начале
сентября еще тепло, да и плитой я почти не пользовалась. Пару раз включала
на ночь кондиционер, но это не стоит девяноста долларов. Кажется, придется
сидеть вечерами при свечах, иначе счета за электричество меня разорят.
Я позвонила человеку, который снимал эту квартиру до меня, и он сказал,
что, даже если весь месяц пользовался кондиционером по вечерам, счета
приходили долларов на сорок, не больше. Ну как тут не психовать! Меня
наверняка используют для накопления электроэнергии. Она сочится из стен и
прямо в меня. На бланке было указано, что со всеми вопросами надо звонить
некоему Альберту Менендесу, что я и сделала.
- Девяносто долларов, Альберт! - сказала я. - Бред какой-то!
- Для Кон Эдисон это не бред, - ответил Альберт.
Но мне это казалось полным бредом. Поэтому я задумалась об объективной
реальности. Ну почему все валится именно на меня? Тут я поняла, что начинаю
заводиться, а гости придут только в восемь. И я отправилась прогуляться.

Я сидела на опоре моста, тут-то он ко мне и подошел.
- Прогуливаешь? - спросил он.
Я подумала: мне ведь почти тридцать. Но, пожалуй, я бы не слишком
удивилась, если бы меня вдруг принудительно отправили в школу, в первый
класс. Я взглянула на него. Симпатичный, может даже чересчур, такой чуть
грубоватый, как с рекламы сигарет. Глаза голубые, волосы каштановые,
вьющиеся. В клетчатой рубашке.
-С чего мне прогуливать? - сказала я. Кажется, это его огорчило. Но мы
все-таки разговорились. Он оказался дизайнером по мебели, ему нравится
мебель Фрэнка Ллойда Райта, именно мебель, а не архитектура, и еще работы
кого-то, чье имя мне совершенно незнакомо, но я сделала вид, что знаю, о ком
речь. Этот парень - его зовут Ян - сказал, что прогуливает работу, потому
что захотел покататься на мотоцикле. Мотоцикл, красный БМВ-800, стоял на
парковке за мостом.
Я сказала, что у меня депрессия. Вечером ходила с подругой выпить,
перебрала и теперь страдаю от последствий: 1) физических, таких, как
головная боль, усталость и нехватка витаминов В и С, 2) от чувства тревоги.
- Физическое состояние - на него можно и наплевать. Главное - тревога,
- сказала я. - Все время беспокоюсь, как я буду принимать вечером гостей.
Ян присел рядом со мной. День был жаркий, но пасмурный, и в воздухе
пахло скипидаром. Ян сказал, что он венгр, во всяком случае родители оттуда,
и отлично умеет готовить гуляш и паприкаш, а рос он в венгерской общине в
Нью-Джерси. Даже произнес несколько слов по-венгерски, наверное, хотел
доказать, что не врет. Он спросил, сколько мне лет, а когда я сказала:
Двадцать восемь, с некоторой обеспокоенностью заглянул мне в глаза. Странно,
но в последнее время везде, куда бы я ни пришла, все выясняют, сколько кому
лет. Просто эпидемия какая-то! И каждый норовит уколоть другого его
возрастом - словно бабочку на булавку насаживает.
- А тебе сколько лет? - спросила я.
- Тридцать четыре.
- Это уже старость, лапочка, - сказала я.