"Элоиза Джеймс. Изящная месть (fb2) " - читать интересную книгу автора (Джеймс Элоиза)

Глава 7 НИЖНЕЕ БЕЛЬЕ СИЛЬНО ПЕРЕОЦЕНИВАЮТ

Хелен не была уверена, что решится поехать на бал в новом туалете. Одно дело стоять полуголой в небольшой примерочной перед доброжелательно настроенными Эсме, месье Оливье и мадам Рок, и совсем другое — появиться в невесомом платье из тончайшей ткани на публике. Ткань при движении облегала ее фигуру, подчеркивая все линии, едва прикрывая сокровенные части, и тело Хелен как будто было выставлено напоказ.

В этой ситуации ее радовало только то, что мать сейчас гостила у своих друзей в Бате. Хелен хорошо представляла себе ее реакцию на туалет, сшитый мадам Рок. Она скорее заперла бы свою дочь в винном погребе, чем пустила бы в таком виде на бал. Этот наряд не скрывал самый большой недостаток фигуры Хелен — отсутствие груди. Краска стыда выступила на лице Хелен при воспоминании о том, как громко расхохотался ее муж, впервые увидев ее обнаженной.

Безудержный смех Риса был началом катастрофы, случившейся с ней в первую ночь, которую они провели вместе. Это произошло по дороге в Гретна-Грин, в гостинице. Рис заявил, что ее отец даже и не подумал устраивать за ними погоню. И он, конечно, был прав. Отец Хелен вовсе не огорчился, что его дочь сбежала из родного дома с молодым человеком. Наоборот, он даже обрадовался этому обстоятельству, рассудив, что не каждый день твою дочь похищает наследник графского титула и огромного состояния. И в то время, когда Хелен трепетала от волнения и страха, ожидая, что ее будущий муж переступит сейчас порог гостиничного номера, отец беглянки на радостях откупоривал шампанское.

В тот вечер Хелен пришлось очень долго ждать Риса. Он, должно быть, коротал время в пивной. Во всяком случае, когда он наконец-то явился в номер, она заметила, что Рис был вдрызг пьяным. Переступив порог комнаты, он прислонился спиной к дверному косяку, пытаясь не упасть. Хелен засмеялась, находя его поведение очень романтичным. В начале их совместной жизни она пребывала в эйфории. Ничто не могло омрачить в ее глазах образ Риса, большого красивого мужчины, разделявшего ее увлечение музыкой. Когда он целовал Хелен, в ее ушах начинали звучать кантаты Генделя.

Однако половой акт привел Хелен в полное смятение. Он не имел ничего общего с величественной органной музыкой. Все, что случилось в убогом номере скромной гостиницы, напоминало ей о надрывных звуках шарманки какого-то уличного музыканта.

Слегка пошатываясь, Рис подошел к невесте, стащил с нее платье и… расхохотался. Успокоившись немного, он спросил, куда испарилась ее грудь. Через час Хелен стало совершенно ясно, что и остальные части ее тела не годятся для супружеской жизни. Она до сих пор не могла без содрогания вспоминать о пережитом позоре.

Горничная Хелен, Сондерс, не успела свыкнуться с переменами, произошедшими с ее госпожой. Она не понимала, как на них реагировать. Возясь с одеждой Хелен, служанка время от времени украдкой поглядывала на нее через плечо.

— Если хотите, миледи, я уложу ваши волосы красивыми завитками, — предложила она, подойдя к туалетному столику и беря щипцы для завивки. — На голову вы наденете иЗящный тюрбан, из-под которого очень мило будут выглядывать кудряшки…

Сондерс, к сожалению, не могла сделать своей госпоже модную прическу, потому что в моду как раз вошли длинные локоны, закрывающие уши, а волосы Хелен были слишком короткими.

Улыбнувшись, Хелен села за туалетный столик.

— Спасибо, Сондерс, теперь мне не нужно делать причесок, — сказала она. — У нас есть румяна?

— Нет, миледи.

Хелен закусила нижнюю губу. Ее лицо было бледным, как у призрака.

— Но миссис Кру располагает большой коллекцией румян и губных помад, — добавила Сондерс. — Я могу принести вам все, что только захотите.

— У миссис Кру есть косметика? — удивленно переспросила Хелен, представив чопорную экономку своей матери. Та всегда носила безупречно белый накрахмаленный передник и чепец. — Никогда не замечала, что миссис Кру красится!

— Она отбирает румяна и помаду у служанок, — объяснила Сондерс. — В этом доме не разрешается пользоваться ими. Изредка, когда миссис Кру находится в хорошем расположении духа, она берет вечером заветную корзинку и относит ее служанкам, чтобы те вспомнили молодость. Но я никогда не участвую в этих забавах.

Сондерс дорожила своей репутацией и уже в течение пяти лет не позволяла себе ничего лишнего, с тех пор как стала горничной Хелен.

Служанка сходила в комнату экономки и вскоре вернулась с плетеной корзинкой.

— О Боже! — изумленно воскликнула Хелен и взяла лежавшую сверху небольшую жестяную коробочку.

— Это китайские румяна, — с видом знатока объяснила Сондерс. — Они слишком яркие для вас, миледи. — И она стала рыться в корзинке. — Если я не ошибаюсь, где-то здесь должна быть красная коробочка из сандалового дерева. Миссис Кру отобрала ее у Люси, прослужившей в нашем доме всего лишь несколько недель. Ее выгнали за то, что она украла брошь у миссис Кру. По всей видимости, девушка стащила румяна у своей прежней госпожи. Во всяком случае, они очень дорогие.

Сондерс наконец-то нашла круглую коробочку, украшенную эмалью с изображением анютиных глазок.

— Какая прелестная вещица! — промолвила Хелен, не решаясь открыть ее.

— Давайте я нанесу немного румян на ваши щеки, — предложила Сондерс. — А губы мы покрасим китайской помадой более темного цвета. И еще здесь есть баночка с черной сурьмой. Мы используем ее для бровей и ресниц.

— О Господи, Сондерс! — с улыбкой сказала Хелен. — Я и не знала, что ты так хорошо разбираешься в косметике.

Наложив румяна, служанка отступила на шаг, желая взглянуть на результаты своего труда.

— Я привыкла видеть вас с короной из кос, миледи, — сказала она. — Но короткая стрижка вам очень идет. Вы сразу помолодели на несколько лет. Вся прислуга в доме только и говорит об этом.

Хелен была приятно удивлена.

— Я советую вам завтра съездить к парфюмерам, — продолжала горничная, — к Генри и Дэниелу Ротли-Харрисам. Их посещают все дамы. Они подберут пудру и румяна специально для вас.

— Отлично, — пролепетала Хелен. — Я и не знала, что такое возможно.

Сондерс провела тоненькой кисточкой по бровям своей госпожи, и лицо Хелен заметно преобразилось. Изящно изогнутые дуги бровей подчеркивали глубину ее глаз.

— А теперь приступим к вашим ресницам, миледи, — промолвила горничная. — Закройте, пожалуйста, глаза.

Хелен повиновалась. Взглянув через некоторое время на себя в зеркало, она ахнула от восторга. Казавшиеся всегда невыразительными, ее серые глаза теперь сияли, словно драгоценные камни. В них появился даже какой-то зеленоватый оттенок, придавший лицу загадочное выражение. Хелен стала похожа на обольстительную русалку. Скулы, напоминавшие раньше изголодавшегося нищего, теперь выглядели очень изящно и подчеркивали нежный овал ее лица.

— О, мадам! — восхищенно воскликнула Сондерс, любуясь своей работой. — Вы просто очаровательны!

— И все это благодаря тебе, — с улыбкой заметила Хелен. Теперь Хелен была уверена в своих силах и не сомневалась, что сумеет осуществить свой замысел. Косметика помогла ей поверить в себя. Худая как щепка и робкая женщина, сочинявшая вальсы, но никогда не танцевавшая, потому что никто не приглашал, с помощью нехитрых средств превратилась в эффектную красавицу. Наконец-то бледная и подавленная Хелен, плакавшая из-за того, что молодой муж смеялся над ее худосочной грудью, надела маску. Теперь у нее был обольстительный взгляд, способный свести с ума любого мужчину. Новой, уверенной в себе Хелен не было никакого дела до того, что ее муж предпочитает женщин с пышными формами.

Она прошлась по комнате, наслаждаясь приятными прикосновениями шелестящего щелка. Хелен будто танцевала в этом развевающемся наряде. Тончайшая ткань струилась по ее телу, взмывая при каждом движении вверх. И Хелен почувствовала себя в этом роскошном туалете обнаженной. Это было сродни ощущению, которое она испытывала, вставая из наполненной водой ванны.

Хелен неожиданно поняла, что у нее все получится. Эсме также казалось, что новый туалет, сшитый мадам Рок, поможет подруге преодолеть все преграды. Не тратя лишних усилий, Хелен оставалось лишь пожинать плоды того фурора, который произведет ее наряд в обществе. По словам Эсме, к ее ногам упадут сотни мужчин, и Хелен достаточно будет лишь выбрать среди них отца для своего будущего ребенка.

Сначала Хелен с иронией воспринимала слова подруги, но потом начала почему-то верить ей. Да, мужчины по достоинству должны оценить ее новый туалет и прическу.

— Вы наденете бриллианты, миледи? — спросила Сондерс.

— Думаю, что к этому платью лучше подойдут рубины, — ответила Хелен.

Она еще ни разу не надевала гарнитур с рубинами, когда-то принадлежавший ее покойной свекрови. Хелен никогда не ощущала себя графиней Годуин и не хотела носить фамильные драгоценности этого рода, однако цвет этих камней как нельзя лучше подошел сейчас к ее новому розовому наряду.

Надев колье и серьги, она нетерпеливо взглянула на себя в зеркало, едва не вскрикнув от восторга. «Неужели эта роскошная красавица — я, Хелен Холланд?» Пока Сондерс застегивала браслет на ее руке, Хелен смотрелась в зеркало, не в силах отвести глаз от своего отражения.

В этот момент в комнату ворвалась Эсме.

— Привет, дорогая! Я заехала, чтобы… — начала было она и вдруг осеклась.

Изумленное молчание подруги было красноречивее слов. Хелен осталась довольна реакцией Эсме.

— Поклянись, что ты не подойдешь к моему Себастьяну ближе, чем на расстояние двух шагов, слышишь? — потребовала Эсме.

Хелен надула свои вишнево-красные губки. Она сделала это с непривычным удовольствием. Как она раньше могла ходить с бледными губами?

— Неужели ты не позволишь Себастьяну хотя бы один раз потанцевать со мной? — возмутилась Хелен. — Мы же вместе поедем на бал. И потом, твой муж такой красивый! Я бы с удовольствием покружилась с ним на паркете…

Эсме рассмеялась.

— Нет, дорогая, думаю, это тебе не удастся, — заявила она. — Я не подпущу его к тебе. Впрочем, — продолжала Эсме, достав из сумочки список, — на балу будет достаточно кавалеров, с которыми ты сможешь потанцевать.

Хелен жестом приказала Сондерс удалиться из комнаты. Она не хотела, чтобы вся прислуга узнала имена, внесенные Эсме в список, а особенно то, для каких целей леди Боннингтон его составила.

Опустившись в кресло, Эсме сбросила с ног атласные туфельки.

— Мне так неудобно ходить в этой обуви, — пожаловалась она, разминая ступню. — Эти бальные туфли, конечно, красивы, но они жмут и натирают мне ноги. Я бы с удовольствием танцевала босиком, но Себастьян не разрешит мне этого. Подобное поведение оскорбляет его чувства.

— Я всегда считала твоего мужа человеком, придерживающимся прогрессивных взглядов. Думала, он не придает особого значения правилам приличия, принятым в обществе, — с рассеянным видом заметила Хелен, просматривая список, но вдруг неожиданно вспылила, наткнувшись на одно из имен: — Эсме, ты что, с ума сошла?! Я не могу заманивать лорда Гилпи-на в свою постель! Этот джентльмен ищет жену, а не любовницу. Он производит впечатление порядочного человека. Вряд ли ему захочется поразвлечься со зрелой замужней женщиной!

— Ты не похожа на зрелую замужнюю женщину. Забудь об этом! — заявила Эсме. — О тебе будут мечтать все мужчины Лондона, в том числе и лорд Гилпин. Кстати, мне нравится, как он выглядит. Взгляд его серых глаз проникает в самое сердце. Ты со мной согласна?

— Я никогда не обращала внимания на его глаза.

— И зря. Советую тебе присмотреться к нему. Мне кажется, Гилпину надоело искать жену. Сейчас разгар сезона, и все девушки на выданье уже представлены свету. Однако ни одна из них не привлекла его внимания, он ни за кем не ухаживает! У тебя есть шанс заманить его в свои сети. Все мужчины, имена которых перечислены в этом списке, не отличаются скромностью. Буквально каждый из них способен завлечь тебя во время бала в одну из комнат и соблазнить. Это у них вполне в порядке вещей. Но надо заметить, что все они довольно умны и внешне привлекательны, поэтому можешь быть уверена, что не произведешь на свет горбатого или тупого ребенка.

— Важно, чтобы у него были музыкальные способности, — промолвила Хелен. — Я не переживу, если у моего ребенка не будет слуха!

— Это ты сейчас так говоришь, — смеясь, сказала Эсме. — Но я не сомневаюсь, что ты будешь любить его, даже если он не сумеет правильно взять ни одной ноты и увлечется лошадьми, а не музыкой.

Еще раз пробежав глазами список, Хелен рассмеялась:

— Гаррет Лангем? Ты имеешь в виду графа Мейна? Неужели ты думаешь, что он снизойдет до меня и попытается заманить в одну из комнат, чтобы соблазнить? Да это просто смешно! Переспать с ним мечтает добрая половина всех женщин Лондона!

— А вторая половина уже переспала, — с самодовольной улыбкой заметила Эсме. — В том числе и я. И могу заверить, что аристократический нос Мейна вполне соответствует размеру другой, очень важной для тебя, части тела. Кроме того, граф очень опытный любовник. Он всегда знает, что делает.

— Но Мейн — хищник, — простонала Хелен. — Я не смогу переспать с ним!

— Почему? Может быть, Мейн действительно ведет себя в постели несколько агрессивно, но у меня остались самые приятные воспоминания о проведенной с ним ночи, — сказала Эсме, надев свои туфельки. — От бедняги Риса в постели, очевидно, и впрямь нет никакого толка. Переспав с Мейном, ты хоть получишь полноценный опыт в интимных делах и изменишь свое отношение к половой жизни. Граф очень пылкий и изобретательный партнер.

— Не знаю. Мне кажется, у нас с ним ничего не получится, — рассеянно сказала Хелен, размышляя о том, положить ли ей в сумочку круглую коробочку из сандалового дерева.

«Если Эсме окажется права и Мейн действительно посмотрит в мою сторону, мне необходимо будет подкрасить губы яркой помадой, чтобы почувствовать себя более уверенно».

— Да, Мейн, возможно, развратник, — заметила Эсме, — но он не набрасывается на всех подряд. Между длительными увлечениями у него, как правило, бывают перерывы. Уверена, увидев тебя в этом наряде, он сразу же потащит тебя в библиотеку. — Эсме улыбнулась. — О, я вспомнила! У нас с ним это произошло именно в библиотеке!

— Эсме, как ты можешь! — упрекнула ее Хелен. — Неужели ты все еще вздыхаешь по Мейну, несмотря на то что замужем за Себастьяном?

— Нет, я не вздыхаю по Мейну, — сказала Эсме и добавила с озорной улыбкой: — Напротив, я мечтаю о том, чтобы мой муж затащил меня в библиотеку. Что же касается моих былых любовных похождений, то я не виновата, что воспоминания о них все еще живы в моей памяти. Даже брак не сумел вытравить их.

Она встала и поправила перед зеркалом корсаж платья.

— Мейн даже не посмотрит в мою сторону, — печально сказала Хелен.

Он напоминал ей недоступную хищную птицу, которую нельзя приручить. Эта птица была прекрасна, но парила высоко в небе над ее головой. Хелен, пожалуй, чувствовала бы себя неловко рядом с таким любовником.

— Ты прекрасно выглядишь, — заметила Хелен, глядя на отражение подруги в зеркале. — Если бы я была такой, как ты, у меня непременно бы все получилось.

— А ты не заметила, что я сшила себе туалет по образцу того платья, которое ты отвергла? — с самодовольной улыбкой спросила Эсме. — Только я выбрала фиолетовый шелк для своего нового наряда. Знаешь, мне доставили его сегодня после обеда. Когда Себастьян увидел меня в нем, он просто обезумел!

— Не сомневаюсь в этом, — промолвила Хелен. Длинные черные локоны Эсме падали на ее белоснежные плечи, но они не могли прикрыть бесстыдно обнаженную верхнюю часть ее пышной груди. Вздохнув, Хелен снова принялась изучать составленный подругой список.

— А с какой стати ты внесла сюда Риса? — изумилась она. Обняв подругу за талию, Эсме встретилась с ней взглядом в зеркале.

— Ты же знаешь, что я человек практичный, — сказала она. — Лучший вариант для тебя — родить ребенка от собственного мужа. Я знаю, что с Рисом будет трудно сговориться, да и спать с ним тебе, вероятно, неприятно. И все же я советую тебе, не упрямься, если вдруг Рис потащит тебя в одну из укромных комнат.

— Да ты с ума сошла! — качая головой, промолвила Хелен. — Он и близко не подойдет ко мне, даже если приедет на бал. Ты же знаешь, что леди Гамильтон дает этот бал в честь своей юной дочери, которая только начинает выезжать в свет. Она наверняка не захочет видеть в своем доме таких одиозных гостей, как Рис и его любовница.

— Да, оперную певичку она, конечно же, не пригласит, — согласилась Эсме, — а вот Риса, я думаю, она позовет на свой бал. Во всяком случае, моя дорогая подруга, я ее попросила об этом.

Эсме утаила от Хелен тот факт, что послала письмо не только леди Гамильтон, но и Рису.

— Я шутила, говоря о том, что хочу понравиться мужу, — нахмурившись, заявила Хелен. — На самом деле я боюсь показываться ему на глаза в этом наряде. Рис поднимет меня на смех!

— Вряд ли он будет смеяться над тобой, — качая головой, сказала Эсме. — Возможно, он попытается отпустить какую-нибудь шуточку, но самому ему, думаю, будет не до смеха.

Хелен закатила глаза.

— Ты удивляешь меня, Эсме. Почему ты так уверена, что Рис проявит ко мне интерес, да еще попытается заманить в комнату, чтобы предаться внезапно вспыхнувшей страсти? Что за фантазии? Мы с ним женаты уже десять лет, и ему совершенно безразлично, во что я одета. Пожалуй, он и не взглянет в мою сторону. Я никогда не слышала, чтобы супруги во время бала уединялись в комнате.

— Мы с мужем частенько уединяемся, — заявила Эсме. — Впрочем, нам пора, Хелен. Боюсь, Себастьян и майор Керстинг уже заскучали. Им не о чем говорить друг с другом, ведь Себастьян не любит оперу.

Подруги спустились по парадной лестнице. Эсме вышла из дома, аХелен замешкалась в вестибюле. Взглянув на себя в большое зеркало, она твердо решила осуществить свой замысел. Мороз пробежал по ее коже, когда она подумала о том, что ей предстоит сделать.

Со двора доносился низкий голос мужа Эсме. Себастьян что-то спрашивал, а майор Керстинг, который должен был сопровождать Хелен на бал, что-то негромко отвечал ему. Хелен не имела права трусить. Если она сейчас не выйдет из дома, то вынуждена будет распрощаться со своими мечтами о ребенке. Что ждало ее в таком случае? Жизнь вдвоем с матерью? Они уже восемь лет обитали под одной крышей. Это было скучное бесцельное существование.

Расправив плечи и выставив вперед свою маленькую грудь, Хелен твердым шагом вышла на крыльцо.