"Элоиза Джеймс. Полночные наслаждения " - читать интересную книгу автора

несколько сумрачно. "Как в пещере", - подумал Патрик.
В дальнем конце зала, в углу, он разглядел две небольшие группы
задержавшихся гостей. Рядом с несколькими дамами в ярких туалетах смутно
вырисовывались серые фигуры джентльменов. Патрик усмехнулся. Эти, видно,
если прибудут домой раньше шести утра, сочтут вечер пропащим.
Леди Софи, конечно, ушла. Она никогда в гостях не засиживалась
допоздна. Это не в ее стиле. Лучше покинуть бал прежде, чем гости начнут
зевать или кто-нибудь из поклонников станет проявлять чрезмерную
настойчивость, граничащую с неприличием. Но Брэддон... этот несчастный
остолоп должен быть еще здесь. Такое понятие, как чувство меры, было ему
незнакомо.
Патрик искал недолго. Тот сидел, развалившись в кресле, и с кем-то
разговаривал, отчаянно жестикулируя; собеседника Патрику разглядеть не
удалось. Его загораживали огромные руки Брэддона. О чем еще может говорить
в эту пору старина Брэддон, конечно же, о своих любимых лошадях. Патрик
улыбнулся, ощутив невольный прилив симпатии. Добряк Брэддон. "Жаль, что в
аристократической Англии так тесно. Ведь мы все знаем друг друга примерно
лет с шести-семи - именно в этом возрасте нас объединили холодные коридоры
Итона, - и выбор женщин ограничен тоже тем же небольшим кругом".
Через пару секунд Патрик понял, с кем разговаривает Брэддон, и ускорил
шаг.
- Алекс! - Голос отозвался в пустом зале гулким эхом. Брат поднял
глаза:
- А я тебя здесь заждался. Садись послушай. Брэддон тут такое
заливает!
Патрик уселся рядом с братом. Напряжение, которое последние несколько
часов он ощущал во всем теле, не проходило.
Брэддон подался вперед. Его глаза сияли, широкий подбородок подрагивал
от восторга.
- Ничего я не заливаю, Патрик! Все действительно так и было. Моя жизнь
окончательно определилась. - Он оправил расшитый сюртук и широко улыбнулся.
- Поздравляю, - тихо произнес Патрик.
Не уловив в его тоне скрытой угрозы, Брэддон с увлечением продолжал:
- Боже мой, она же красавица. Такого восхитительного зада я вообще
никогда в жизни не видел, а груди... они как, как... - У Брэддона, как
всегда, не хватило фантазии, в данном случае, чтобы описать груди
возлюбленной. - Понимаешь, сама она в общем-то маленькая, а они такие
большие, красивые. Понимаешь...
У Патрика задрожали руки. В висках запульсировала кровь, а спину
начали покалывать ледяные иглы. Ах ты, сукин сын...
- Так просто я не ушел, - беззаботно откровенничал Брэддон, не
замечая, как изменилось лицо Патрика. - В конце концов мне удалось прижать
ее к двери конюшни. Бог ты мой, что это было за блаженство! Ничего
подобного я никогда не чувствовал...
И тут он осекся. Патрик неожиданно вскочил с кресла и схватил его за
рубашку, которая натянулась так, что стало трудно дышать. Брэддон окаменел.
Не делая усилий освободиться, он начал хватать ртом воздух.
Патрик тоже окаменел, буквально через секунду осознав, что предъявлять
Брэддону претензии за то, что тот прижал где-то свою будущую жену, не имеет
права. Абсолютно никакого. Он швырнул незадачливого жениха обратно в