"Рихард Зорге - заметки на полях легенды" - читать интересную книгу автора (Чунихин Владимир)

НАЧАЛЬНИК 4 ОТДЕЛА РУ ГШ КА

генерал-майор КОЛГАНОВ[83]…

…[83] Из "Докладной записки" от 11.08.41 г…"

"…Документ N 39

ЗОРГЕ ИКА РИХАРДОВИЧ в/н

Немец. Подданство немецкое. Род. в Баку в 1895 г. Жил и воспитывался с раннего детства в Германии. Член КПГ с 1919 г., член ВКП(б) с 1925 г. В РУ - с 1929 г.

С 1929 г. по 1933 г.- нелегальный резидент в Шанхае.

С 1933 г.- нелегальный резидент в Токио. В 1935 г. приезжал в СССР на один месяц.

Политически совершенно не проверен. Имел связь с троцкистами. Политического доверия не внушает.

Врио нач. 2-го отделения ‹…›[84]…

…[84] Из "Справки на резидентуру" от…09.37 г…"

И ещё один интереснейший документ, увидевший свет благодаря А. Фесюну.

Это так называемая "Справка Сироткина", вошедшая в состав документов "Комиссии Косицына".

Прошу обратить на неё особое внимание. Составитель её - кадровый разведчик, имевший неограниченный доступ к архивным документам военной разведки. Писано это было в 1964 году. И имело гриф "Совершенно секретно". То есть ни в коем случае не предполагалось к обнародованию.

Вот выдержки из этой справки:

"…Откуда же и какими путями зарождается недоверие к "Рамзаю"?

Если говорить о партийно-политической характеристике "Рамзая", то следует упомянуть один факт, который бесспорно заслуживал внимания, т. к. свидетельствовал о наличии известной неустойчивости и ошибочности его политических взглядов как коммуниста.

В октябре 1934 года шанхайский резидент "Абрам", поддерживавший курьерскую связь с рездентурой "Рамзая", сообщал письмом Центру, что "Рамзай" в разговоре с выезжавшим к нему курьером ‹…› (беспартийным), обсуждая политику Коминтерна, высказывал политически неверные взгляды.

Он утверждал, что "линия Коминтерна, начиная с 1939 г. (т. е. с тех пор как исчезли из руководства правые), построена на пассивной тактике удержания наличного, а так как "наличное" сводится главным образом к существованию СССР, то вся политика Коминтерна построена на задаче помощи социалистическому строительству в СССР, причем соответсвующим образом ограничивается активность компартий на Западе. Он критиковал недостаточную активность нашей внешней политики, наше вступление в Лигу наций"[181]…"

…[181] Странно, но эта неустойчивость политических взглядов "Рамзая" не нашла отражения в его характеристиках, содержащихся в многочисленных "справках на резидентуру". Хотя, как свидетельствует Айно Куусинен, уже в 1935 году к Зорге относились неоднозначно. Когда она вернулась в Москву в декабре 1935 года после первого пребывания в Японии, встречавший ее майор Сироткин "…заговорил о Зорге. По словам майора, отчеты Зорге были неясными, в них отсутствовала определенность. Затем он сказал: "Только между нами. Сейчас такая неразбериха. Даже в верхах не знают, чего хотят"." (Куусинен А. Указ. соч. С. 160)…

…Это высказывание "Рамзая" свидетельствовало о том, что в оценке политики Коминтерна он занимал явно неустойчивую позицию, уклоняясь вправо от линии партии, недооценивал роль и значение СССР как базы мирового коммунистического движения и одновременно выдвигал "ультралевые" требования активизации коммунистического движения Запада. Характерно, что эта неустойчивость политических взглядов "Рамзая" почти не нашла отражения в его характеристиках, содержащихся в многочисленных "справках на резидентуру".

Во время пребывания в Москве в 1935 году "Рамзай" имеет нисколько встреч и служебных бесед с ответственным сотрудником Центра - начальником отделения т. Покладоком. О результатах этих встреч и личных впечатлениях о "Рамзае" ‹…›"

‹…›

Во второй половине 1937 года принимается решение об отзыве "Рамзая" и ликвидации всей резидентуры. Это решение через несколько месяцев все же отменяется. Руководство Центра не может не сознавать, что "Рамзай" доставляет много ценных сведений ‹…›

Резидентура сохраняется, но уже с сомнительным грифом "политически неполноценной", "вероятно вскрытой противником и работающей под его контролем…".

Давайте на этом пока остановимся и переведём дух.

Пора заканчивать, тем более, что убедительную картину обстоятельств, связанных с истоками недоверия к Рихарду Зорге, я думаю, вы получили.

Хочу только закончить последним отрывком.

О нём я хочу сказать особо. Автор его, в отличие от приведённых выше, не является добросовестным исследователем. Однако, привести его мнение по этой теме, на мой взгляд, совсем не лишне.

Поскольку в нём сконцентрированы взгляды наиболее одиозных публицистов, которых сегодня тоже немало.

О таких взглядах тоже надо иметь представление.

Тем более, что о них с сочувствием, как мне показалось, упомянул уважаемый мною А. Фесюн.