"Питер Джеймс. В плену снов" - читать интересную книгу автора - Неплохая идея! - повторила она. - Будем играть в музыкальные моменты!
15 - Привет... Вивьен, нет? Простите, Вирджиния... ну конечно же! Послушайте, я ужасно сожалею... Саймон немножко расстроен. У нас тут небольшая неприятность... но никто не пострадал, все в порядке... просто несчастный случай с... ну, один из детей отыскал у моего мужа... но все отлично. В самом деле... - Лицо матери Саймона покрылось мертвенной белизной. - Отлично, ну, в самом деле. С ним все в порядке... все отлично... Из дома с побитым видом пришлепал Саймон - волосы обвисли, лицо поникло. Он держал серебристый воздушный шарик, на котором розовато-лиловыми буквами было написано: "СПАСИБО, ЧТО ПРИШЕЛ НА ВЕЧЕР К НИКИ!" Буквы весело приплясывали над его головой, пока он брел в их сторону. А я, знаете ли, видела сон об этом, да-да! Уже второй раз. Но в прошлый раз все кончилось намного хуже - там 163 человека погибли... Да перестань ты таращиться на меня, как корова! Я не чудная и не сумасшедшая. Ах, мне уже это снилось? Ну и что же, по-вашему, я должна была сделать? Отменить вечер? Извини, тигренок, не будет больше никаких вечеров. Мамочке снятся страшные сны, не так ли? Во всяком случае, я не думала, что это предупреждение, или... предвидение... или же как оно там называется? Сон, предсказывающий будущее. Просто толстый кусок штукатурки обвалился с потолка, упал на лицо, вот мне и приснился этот сон. Я так думала и после того сна об авиакатастрофе, а потом подери, что это причудливый сон, ночные фантазии подсознания, вот и в книге о снах говорится, что ружья означают половые члены, да-да, члены, а выстрелы - это, мол, сексуальная агрессия. Ну, я хорошенько обдумала все это... понимаете ли, Ричард, и я не совсем то, что вы бы назвали... Тягостные раздумья сверлили ее сознание, когда она в понедельник шла через Ковент-Гарден. Свежий воздух ясного, но ветреного утра подбадривал ее. Она чувствовала себя слишком усталой, чтобы пойти поплавать утром, и теперь жалела об этом. Голова была тяжелой и болела. Всю ночь напролет она беспокойно металась в постели, в ее сонном мозгу прокручивался бесконечный жуткий фильм: там был Панч, и ружья, и ухмыляющийся Слайдер, множество других людей, выскакивающих отовсюду: из дверей, из шахт лифта, все в черных капюшонах; страшные трещины расползались по потолкам, как на яичной скорлупе, на нее обваливались крыши, она задыхалась, погребенная в темной пустоте вместе со Слайдером, он оказывался над нею, и его темная пустая глазница таращилась на нее и глумилась... Она толкнула дверь в стиле модерн, вошла в контору и застыла в недоумении. Целая толпа девиц: одни сидели на диванах и стульях, другие просто стояли. Сумочки через плечо, сумочки в руках, большие папки из искусственной кожи, в потрепанных макинтошах, куртках с металлическими заклепками, в больших пухлых пальто, словно завернутые в пуховые одеяла поверх джинсов и сапожек. Они курили, жевали, поправляли волосы и с надеждой смотрели на нее, будто на волшебницу, появившуюся избавить их от злобной ведьмы. |
|
|