"Питер Джеймс. В плену снов" - читать интересную книгу автора

- Я, - сказала она. - Я была на этом самолете.


5

- Да, вверх ногами.
- Нет!
- Точно говорю. Так они и делают.
- Я тебе не верю.
Ричард, пьяно ухмыляясь, подхватил свою рюмку с вином, покрутил ее в
руке, и вино заплескалось за стеклом маленьким водоворотиком.
- Они прицепляют сусликов вверх ногами.
- Честно?
Сэм внимательно наблюдала через серебряный канделябр за сияющим холеным
лицом Сары Роунтри. В окне проскользили огни какого-то судна, и сквозь эту
болтовню до Сэм донеслась слабая пульсация его двигателя.
- Они засовывают их в пластиковые мешочки, а потом прилепляют их вверх
ногами.
- Не могу в это поверить!
От нового, еще более сильного порыва холодного воздуха пламя свечей
резко метнулось в сторону, и Сэм смотрела, как свет приплясывает, отражаясь
в бриллиантах, в столовом серебре, играет отблесками на лицах. Друзья.
Вечеринка. Ей нравилось устраивать такие вечеринки. Нормальные.
Но все-таки она предпочитала приемы с обедами. Вечеринки с коктейлями
слишком суматошны - поболтают о том о сем, быстренько обсудят будущие дела,
только и всего. Ничем не лучше и вечеринки с ужином, когда вы усаживаетесь
на краешек кресла, пытаетесь есть с бумажной тарелочки со специальным
хомутиком на боку, который обычно не подходит к вашему бокалу. Эти бумажные
тарелочки всегда слишком малы, и, когда вы хотите порезать ветчину, они
сгибаются и еда падает на пол, если, конечно, вам повезет, а если нет - то
прямо на колени.
А вот приемы с обедом - это для цивилизованных людей. Несколько друзей.
Хорошая еда. Приятные разговоры.
Так бывало обычно. Но только не в этот вечер. Сегодня все не то. И еда,
и гости, и ее платье, просто выводившее из себя. Буайбес[2], всегда такой
удачный, на этот раз не получился совсем, совершенно разварился. Гарриет
О'Коннел во всеуслышание объявила, что от рыбы у нее аллергия и все тело
покрывается пятнами, а Гэй Роунтри сказал, что не ест чеснок, поэтому им
пришлось довольствоваться одним авокадо на двоих, который Сэм отыскала в
вазе с фруктами.
Оленина почернела так, словно ее кремировали. Ягоды можжевельника в
рисовой запеканке превратились в густую, горькую размазню, а соус подернулся
неаппетитной пленкой, похожей на нефтяное пятно. И откуда, черт подери,
могла она знать, что ягоды можжевельника портят вкус красного вина?
Именно Арчи, сидевший справа от нее, и сообщил об этом, прочитав целую
лекцию. Тот самый Арчи Круикшэнк - ТЕБЕ ДОЛЖЕН ПОНРАВИТЬСЯ АРЧИ... ОН ПАРЕНЬ
ХОРОШИЙ... ОН КРУПНЫЙ ИГРОК... НАСТОЯЩИЙ ВИНОДЕЛ, ПОНИМАЕШЬ, ЧТО Я ИМЕЮ В
ВИДУ? - Арчи, с его широким, покрытым пятнами лицом, проступающими венами,
толстым животом и коротенькими пальцами, нос уткнул в бокал с вином, словно
свинья в трюфели. Арчи утомлял ее, как и сидевший слева Бэмфорд О'Коннел с