"Питер Джеймс. Антихрист" - читать интересную книгу автора

гордился ею.
Сьюзан заслуживала лучшего, чем тот поворот событий, что планировал
мистер Клэйк.
В глазах Джона стояли слезы. Никто не заберет у них этот дом. Никакому
плешивому, четырехглазому, косоротому банковскому управляющему с Библией на
столе не удастся сломать им жизнь - ту жизнь, которую они с таким трудом
создали для себя.
Он развернулся и поехал в винный магазинчик.

Когда-то давно каждая щель на этом чердаке была заткнута
теплоизоляционным материалом. Рыжая губка была аккуратно уложена во всех
углублениях, и Кунц, идя вдоль стропил, счел, что работа выполнена
качественно. Он завернул за угол, перешагнул через высохший трупик крысы,
попавшей в мышеловку, которую кто-то поставил и забыл о ней. На скелете
крысы еще держались клочья шкурки, но плоть уже давно разложилась, впрочем,
запаха гниения в воздухе не ощущалось.
Зато явственно были слышны другие запахи: едва уловимая вонь от лежащей
где-то недалеко мертвой птицы, темный холодный запах наполненной водой
бочки, сухой терпкий - стареющего дерева. Он шел откуда-то сверху -
возможно, оттуда, где каминная труба проходила сквозь крышу. Но Кунцу был
важен только один запах, и при каждом вздохе он насыщался им. Это был запах
Сьюзан Картер, и из-за него он терял контроль над собой.
Только всегда присутствующая в уголке сознания мысль о мистере Сароцини
помогала ему сохранить самообладание. Мысль о том, что мистер Сароцини может
с ним сделать, если он провалит задание. Иногда Кунц задумывался о том,
сколько будет длиться насланная мистером Сароцини боль, если он
по-настоящему рассердится на него. Пока что ни одно наказание никогда не
длилось дольше нескольких дней. Но Кунцу доводилось видеть людей,
по-настоящему страдающих от боли, насланной на них мистером Сароцини, -
боли, не стихающей дни, недели, месяцы, боли, которая в конце концов
заставляла людей молить о смерти.
Люди часто говорят об адских мучениях - Кунц знал это выражение по
книгам и фильмам и понимал, что это всего лишь метафора. Даже среди
переживших холокост по пальцам можно было пересчитать людей, которые
испытали такие же мучения, как те, что прогневили мистера Сароцини.
Сьюзан Картер шла позади Кунца. Она проследовала за ним за угол, в
чернильную темноту, и при этом от нее не исходил запах страха. Она доверяет
ему. Это хорошо.

Джон сидел в машине возле винного магазинчика и царапал ногтем
целлофановую обертку сигаретной пачки. Он снял обертку, открыл пачку,
оторвал золотую фольгу и вытянул сигарету. Ее сухой кедровый запах напомнил
ему о детстве, о том, как он прятал сигареты в шкафу под стопкой носков и
выкуривал их на чердаке или в заброшенном бомбоубежище неподалеку от школы.
Он зажег сигарету от автомобильного прикуривателя и глубоко затянулся.
В голове противно зашумело, к горлу подкатила тошнота. От второй затяжки
кружения в голове прибавилось, и его бросило в холодный пот.
Джона передернуло от отвращения. Он открыл дверь, швырнул сигарету в
канаву, затем виновато поглядел на открытую пачку, лежащую рядом с ним на
сиденье. Решительно вышел из машины, бросил все - пачку, целлофановую