"Генри Джеймс. Урок мастера" - читать интересную книгу автора

это уходит столько сил. Я ведь и сама тоже пыталась и убеждена, что это
действительно так. Я пыталась написать роман.
- Мистеру Сент-Джорджу не следовало бы вас так разочаровывать, - сказал
Пол Оверт.
- Вы разочаровываете меня гораздо больше тем, что говорите это с таким
лицом.
- Но, в конце-то концов, зачем это нужно, непременно становиться
писателем? - продолжал молодой человек. - Это такая жалкая, такая жалкая
доля!
- Я вас совсем не понимаю, - сказала Мэриан Фэнкорт, и лицо ее
сделалось серьезным.
- Ну если, скажем, сравнить его с человеком дела, с тем, который
испытал на себе все то, о чем мы только пишем.
- Но что же такое искусство, если не жизнь - вы сами понимаете, что я
говорю о настоящем искусстве? - спросила девушка. - Мне думается, что
это-то и есть настоящая жизнь: все остальное так нелепо!
Пол Оверт рассмеялся.
- Это ведь так интересно встречать столько знаменитых людей, -
продолжала она.
- Думается, что да; но ведь для вас же это не ново.
- Как не ново, я никогда никого не видела, я ведь всю жизнь прожила в
Азии.
- Что же, мало разве в Азии примечательных людей? Разве вы не управляли
в Индии провинциями, и не было у вас там разве пленных раджей и
данников-принцев, прикованных к вашей колеснице?
- После того как мне пришлось бросить школу, чтобы туда поехать, я все
время была там с отцом. Жилось нам чудно, мы были одни на целом свете! Но
вокруг не было никакого общества, а для меня это самое важное. Никаких
картин, никаких книг, разве что самые скверные.
- Никаких картин? Как? А разве сама ваша жизнь в Индии не походила на
картину?
Мисс Фэнкорт обвела взглядом чудесную галерею, в которой они сидели.
- Ничего, что могло бы сравниться вот с этим. Я обожаю Англию! -
воскликнула она.
- Ну, конечно, я вовсе не отрицаю, что здесь нам надо кое над чем
потрудиться.
- Она еще и до сих пор остается нетронутой, - сказала девушка.
- Это что, мнение Сент-Джорджа?
В вопросе этом сквозила едва заметная и, как ему казалось, вполне
простительная ирония, которой девушка, однако, не почувствовала и приняла
все за чистую монету.
- Да, он говорит, что она нетронута, по сравнению со всем остальным, -
ответила она совершенно серьезно. - Он рассказывает о ней столько всего
интересного. Послушаешь его, так действительно хочется что-то делать.
- Мне бы, наверно, тоже захотелось, - сказал Пол Оверт, отчетливо
ощущая в эту минуту и смысл сказанного, и чувство, которое ею владело,
равно как и то, как воодушевляюще звучал этот призыв в устах Сент-Джорджа.
- О, вам... можно подумать, что вы ничего не сделали! Как бы я была
рада послушать вас обоих вместе, - воскликнула девушка.
- С вашей стороны это очень любезно, только у него ведь свой