"Генри Джеймс. В клетке" - читать интересную книгу автора

нем смысл. О да, она представила себе весь ход событий, и то, что она
совершила сейчас, было одним из примеров того, что не раз уже с ней
случалось. Когда угодно она узнала бы этот почерк. В нем было не меньше
красоты, чем и во всем остальном, чем в самой этой женщине. А женщина эта,
узнав о побеге Эверарда, вошла к нему в комнату, отстранив вышедшего
навстречу лакея: послание свое она писала, сидя за его столом и его же
пером. Все это теперь нахлынуло на нее, и она прошла сквозь стремительный,
неудержимый поток, а позади осталось именно то, что, как я сказал,
длилось. И в числе того, что осталось - девушка была в этом убеждена, -
была счастливая уверенность, что она увидит ее снова.



4

Она действительно ее увидела, и всего десять дней спустя: но тут дама
эта была не одна, и в этом-то как раз и заключалась удача. Обладая
достаточным умом, чтобы оценить все возникавшие перед нею альтернативы,
наша девушка создала целый десяток противоречивых теорий касательно того,
как должен выглядеть Эверард; поэтому стоило им только войти в почтовую
контору, как все решилось за один миг, одним порывом, сразу достигшим
сердца. А сердце ее действительно забилось сильнее от приближения
господина, который на этот раз пришел сюда вместе с Сисси и который -
таким, каким он виделся ей из глубины ее клетки, - сразу же оказался
средоточием всех самых притягательных качеств, которыми воображение ее
наделяло друга Фрица и Гасси. Он действительно воплощал их в себе, когда,
продолжая держать сигарету в зубах и в то же время разговаривать со своею
спутницей, казалось, понимавшей его с полуслова, набросал полдюжины
телеграмм, на отправку которых ушли считанные минуты. И тут случилась
довольно странная вещь: если несколько дней назад интерес девушки к его
спутнице до крайности обострил ее внимание к отправляемым тою телеграммам,
то появление его самого привело к тому, что она просто считала начертанные
им семьдесят слов, смысл которых от нее ускользал. _Его_ слова оказывались
всего-навсего некими единицами, ничего другого они ей сообщить не могли. И
когда он ушел, память ее не удержала никаких имен, никаких адресов, ничего
из того, что они должны были выразить, - ничего, кроме одного только
смутного сладостного звучания и огромного впечатления, которое он на нее
произвел. Он пробыл не больше пяти минут, дымил ей прямо в лицо, и,
занятая его телеграммами, постукивая по ним карандашом и сознавая всю
опасность учинить малейшей своей ошибкой предательство, она была не в
силах даже поднять глаза и сколько-нибудь к нему приглядеться. И все равно
она его видела, она все знала, все для себя решила.
Он вернулся из Парижа, между ними все снова уладилось; оба они снова
плечом к плечу шли навстречу жизни, продолжая вести с ней свою большую
запутанную игру. Тонкое, беззвучное биение этой игры реяло в воздухе, и
девушка слышала его все время, пока они оставались в конторе. Пока они
оставались? Да они оставались там весь день: их присутствие не исчезало, а
длилось, оно было во всем, что ей приходилось делать до самого вечера, в
тысячах чужих слов, которые она считала, чтобы потом передать, в каждой
марке, которую она отрывала, в каждом письме, которое взвешивала, в