"Д.П.Р.Джемс. Братья по оружию или Возвращение из крестовых походов " - читать интересную книгу автора

дышали покоем и счастьем, и казалось, будто спасение впервые сошло на землю.
Можно с уверенностью сказать, что во всем королевстве было лишь два
человека, которых не радовал колокольный звон. Едва заслышав его, Агнесса
Мераннийская бросилась на колени и оросила своими слезами камни.
Филипп-Август, до боли сжав голову ладонями, в бешенстве метался по комнате.
Звон этот был невыносим для его ушей. "Они радуются моему несчастью, -
говорил он сам с собой, - и этот веселый звон празднует мое поражение. Но их
торжество преждевременно: каждый удар колокола - всего лишь новое звено в
цепи, соединившей нас теперь, но которой я непременно воспользуюсь для
своего мщения. И пусть остерегаются они сами! Этот радостный звон станет
погребальным для многих бунтовщиков, и мне безразлично, кто это будет -
барон или рыцарь!"
- Эй, кто там? - окликнул он, заслышав чьи-то шаги.
В комнату вошел паж.
- Рад тебя видеть, Жильберт! Подойди ближе, - милостиво пригласил
монарх. - Ты благородного происхождения и, несомненно, честен и скромен. Я
полагаю, ты хорошо усвоил обязанности пажа и знаешь, что примерный слуга
никому не откроет тайн своего господина, а иначе он опозорит себя. Так вот,
если ты будешь скромен и молчалив, эта рука возведет тебя когда-нибудь в
степень рыцаря, но если злоупотребишь моим доверием, то эта же рука обрубит
тебе уши, и ты станешь работать в поле, словно презренный раб. Надеюсь, ты
понял, что я имею в виду?.. А теперь ступай в оружейную залу и принеси мне
все снаряжение, которое найдешь возле третьего окна слева от двери. Иди и
исполни, что тебе приказано.
Гордый тем, что король поручил ему дело, считавшееся обязанностью
первых оруженосцев, паж со всех ног бросился в оружейную комнату и мигом
вернулся с кольчугой и шлемом. Ему пришлось сделать еще два захода прежде,
чем он принес все, что требовал Филипп. Это были стальные доспехи, самые
примитивные и ничем не украшенные, подобные тем, какие носили рыцари в
первых крестовых походах, когда всякое украшение считалось излишним.
С помощью одного только пажа, руки которого дрожали от радостного
волнения при мысли, что он впервые удостоился такой чести, Филипп облачился
в доспехи. Не желая быть узнанным, он выбрал шлем с неподвижным забралом,
который, имея лишь небольшое отверстие в виде креста, чтобы можно было
дышать и видеть, совершенно скрывал черты его лица. Затем написал на куске
пергамента: "Король желает остаться один!" и, передав эту записку пажу,
приказал ему сходить в конюшню за лошадью и привести ее к подъемному мосту.
Филипп выждал несколько минут, чтобы дать пажу время выполнить поручение, а
потом спустился по лестнице, самой уединенной во дворце.
Проходя двором, он встретил нескольких солдат и оруженосцев, которые не
обратили внимания на человека, одетого простым рыцарем; и нахмурился, -
такова уж сила привычки - когда не заметил знаков почтения, к которым он так
привык.
В назначенном месте Жильберт уже поджидал его. Филипп приложил палец к
губам, напоминая пажу о скромности, и, оседлав лошадь, поскакал галопом.
Увидеть Агнессу - именно эта мысль заставила короля предпринять
путешествие в сорок миль. Верный долгу, он не хотел нарушить обета, но не
мог отказать себе в удовольствии хотя бы издали и не будучи узнанным
взглянуть на ту, которая жила в его сердце. Стараясь избегать мест
оживленных, он ехал, так быстро, что через три часа уже достиг холмов,